Последние отзывы

  20  

Надо же, все человеческое мне чуждо.

До падения с велосипеда я считал правильным проводить вечера с семьей. Но поскольку так называемый «организованный досуг» претил мне до отвращения, то едва ли не все вечера я просто торчал дома. Мы ужинали, смотрели детскую передачу, укладывали Грегуса, потом снова усаживались перед телевизором с более или менее интересной газетой и так коротали время, пока часы не показывали, что уже можно начинать оплачивать счета в Интернете. Счетов всегда было завались. Электричество и коммунальные платежи, телефон, подписка, слесарь, детский сад, уж не говоря о теннисном клубе Нордберга, у которого мы регулярно покупали шестьдесят четыре рулона туалетной 6умаги с доставкой на дом. Нам нравился такой порядок: пожилые люди поддерживают себя в хорошей форме, они играют в теннис, а когда не играют и не ухаживают за кортом, то развозят по окрестным домам туалетную бумагу и тем самым нарабатывают на свой клуб. Для них это вроде работы. И все довольны: они активно участвуют в жизни, а мы получаем бумагу для известных гигиенических процедур. Дудки, говорю я теперь с дьявольской усмешкой, свой последний счет я уже оплатил. А больше никогда ничего оплачивать не стану. Ни через Интернет, никак. Я буду жить бартером, воровством и лесом. А когда меня не станет, лес подпитается мной. Таков уговор.

Я засыпаю в гостиной прямо в одежде, но просыпаюсь оттого, что на веранде кто-то возится с замком. Не дыша я сажусь на диване и, как зачарованный, перенимаю опыт. Всего через несколько минут, так и не произведя сколько-нибудь значительного шума, в комнату уже заходит мужчина. Он зажигает фонарик на лбу и осматривается. Проходит время, прежде чем он замечает меня.

— Добро пожаловать к нашему очагу, — говорю я.

Он вздрагивает, но довольно быстро берет себя в руки.

— Ничего не бойтесь, — говорит он. — Я никого не убиваю, я сейчас уйду. Смотрите, я уже ухожу, — тянет он, отступая к двери.

— Да ладно, — приглашаю я, — заходи, — а сам выхожу на кухню поставить воду для кофе.

— Тебе кофе? — кричу я.

— Спасибо за приглашение, — отвечает он. — Прям не знаю. Мне бы лучше, наверно, пойти дальше.

— Посиди немного, — говорю я и протягиваю ему руку. — Фамилия моя Допплер. Андреас Допплер.

Он несколько сбит с толку, вижу я, но после короткой внутренней борьбы все же протягивает руку в ответ.

— Рогер, — представляется он.

— Просто Рогер?

— Имя я поостерегусь называть, — говорит он, — но меня еще зовут Железным Рогером, я прежде по железу работал.

— Интересно, — отвечаю я.

— Ты понял, что я собирался сделать? — спрашивает он.

— Да, — отвечаю я.

— И ты не этот, не умственно отсталый? — спрашивает он.

— Не больше, чем все остальные, — говорю я. — Покажешь инструмент, которым дверь открывал?

Он достает связку отмычек, они нацеплены на массивное кольцо вроде ключного, в свою очередь пристегнутое к карабину такой цепи, которая в ходу у альпинистов. Вот человек, пришедший с холода, думаю я.

— Тебе к кофе что-нибудь дать? — спрашиваю я.

— Нет, спасибо, — отвечает он.

— Может, хочешь чего-нибудь покрепче? — спрашиваю я в надежде, что канистра с медицинским спиртом по-прежнему стоит в мастерской в подвале.

— На работе не пью, — отвечает Железный Рогер.

— Да ладно, — говорю я. — Расслабься уже, черт возьми. Чистый натуральный продукт.

Он косится на часы.

— Полрюмочки, — говорит он.

Канистра стоит на старом месте; я наливаю нам обоим.

— Ты, значит, вышел на дело, — говорю я.

— Да, — признается Рогер. — Люблю работать в этом районе. Много дорогих вещей, и почти ни у кого не стоит сигнализация. Там выше, где электорат «Хёйре», сигнализация на сигнализации, а здесь народ голосует за Социалистическую левую, то есть все поголовно верят в доброе начало в человеке и в деньгах купаются. Непревзойденная и непостижимая комбинация, как специально для меня. Ты здесь живешь? — спрашивает он.

— Ни в коем разе, — отвечаю я.

— Но ночуешь, да?

— Что правда, то правда, — отвечаю я. — Раньше я тут жил, а теперь жена с детьми остались.

— Развод, — понимающе кивает он. — Муторное дело. По себе знаю.

— Как раз нет, — отвечаю я. — Мы женаты. Просто я съехал в лес. И живу там в палатке вместе с лосенком.

— Понятно, — отвечает он и снова бросает взгляд на часы.

Я доливаю кофе и спирта.

  20