Особенно,... 
72 
– Я правильно поняла, что виновника… эээ… громких разоблачений не нашли?
В ответ – насмешливое фырканье.
– Правильно. Хотя искали.
– А потом прекратили?
Альтима на ходу пожала плечами.
– Каждый день в столице случается масса происшествий. За всеми не уследишь. Скандалы прекратились – и ладно. Кроме того, куча народу выболтала столько информации, что замучились проверять и принимать меры.
– То есть, разыскивая, особо не напрягались?
– Ну почему же… Напрягались. Поначалу. А вдруг о членах семьи Великого Патрона заговорят, или о самом… Потом расслабились. Появились другие цели, понимаешь?
Естественно, понимаю. В ментуре точно так же: не раскрыли по горячим следам – отложим расследование до лучших времен, сейчас не до этого, сейчас свежачок требует немедленных действий… А лучшие времена не наступят никогда. Колесо крутится, белка в нем перебирает лапками…
Я люблю Дойл-Нариж с его возможностью иногда побездельничать.
Мы подоспели как раз к отъезду. Крытый экипаж – почти карета – ждал заплаканную Юляшку. Суетилась прислуга, укладывая многочисленные свертки, баулы и тюки. Грозно поглядывали с крыльца охранники.
– И далеко собрались? – Невозмутимость, с которой Альтима вмешалась в действо, вызвала оторопь у всех, включая меня. А красотка тем временем пару раз хлопнула длиннющими ресницами и эффектно взмахнула изящной ручкой.
В воздухе проступили очертания медвежьей головы с иероглифом во лбу. У топтунов есть чувство юмора – мрачноватое, но есть.
Мрачные верзилы, которых Димар Мехмов набрал в телохранители, словно сдулись. Прямо на глазах. Похоже, их единственным желанием стало убраться отсюда подобру-поздорову. Но от топтунов еще никто не уходил без потерь…
Спасибо, леди Имарра. Сегодня я побуду хорошим следователем – для разнообразия. Защищу несчастных горожан от произвола понаехавшей столичной заразы. Вот прямо сейчас и начну защищать.
– Что стоите? Две девки, хватайте, там разберемся!
Дурак ты, Димар Мехмов. Совсем окосел от нависшей над дочуркой опасности. Нет, защищать невинных здесь рановато…
Охрана тем не менее бочком-бочком начала к нам приближаться. Физиономии парней выражали крайнее нежелание исполнять приказ. Еще извиняться начнут: дескать, простите великодушно, не по своей воле… Чем их держит ювелир? Тоже денег взаймы дал?
– Я бы на вашем месте остереглась. – Голос Альтимы не дрожит совершенно. – С нами живой меч. Как бы не лишиться голов, подумайте!
– А меч сломать!
Щелк!
– Второй болт сейчас твоей дуре в голову вгоню!
Юляшка со стоном опускается на землю, а на прицеле ее держит Нен-Реус. Он же и кричал: да, акцента почти нет, почему-то чувствую неуместную сейчас гордость. Нен-Квек спокойно перезаряжает арбалет. Болт вонзился как раз у левого виска девицы.
Любит молодая Мехмова в обмороки падать.
Казалось, побледнеть сильнее Димар уже не мог, а вот поди ж ты! Даже жаль стало ювелира. Как бы уговорить Альтиму не жаловаться грозному мужу, владельцу Черного Палача? Кто на ком стоит, то бишь, кто кем владеет, информация, конечно, для служебного пользования, Мехмову недоступная. Но жалоба таки возымеет эффект: Ваирманг терпеть не может посягательств на свою собственность.
Если, конечно, ювелир в курсе столичных дел. Забываюсь я иногда. Многие знания – многие печали. А Димар сейчас вполне способен дергаться исключительно перед медвежьей башкой, которую предъявила столичная зараза.
Пора вмешиваться.
– Предлагаю всем спрятать оружие и пройти в дом. Никто никуда не едет, никто ни в кого не стреляет. Договорились? Господин Мехмов?
Уфф, подействовало. Димар медленно кивает. Кто-то из охраны берет Юляшку на руки. Похоже, она действительно без чувств. Нечасто порядочным девицам угрожают так явно и грубо.
– Далеко не уносите. Мы вообще-то к госпоже Мехмовой пришли в гости.
Откуда здесь взялись кехчи? Впрочем, чего это я… Нен-Квек наверняка сидел у нас, развлекал Риана. Со стороны дражайшего супруга было естественным послать ящера за нами. Группа прикрытия, блин! Как возле дома Мехмовых оказался Нен-Реус, не знаю. Возможны варианты. Потом спрошу.
От Нен-Квека разит самели. Это такой фрукт, похожий на лимон. Съешь его – и на губах долго остается кислинка. Реус-Зей обожает самели, может схарчить штук десять за день. Но его партнер до сих пор предпочитал другие лакомства.
72 
