Особенно,... 
67 
Залин невольно передернул плечами. Он отчаянно не желал спускаться в тот каменный мешок, где стены еще хранили отзвуки последних хриплых стонов Серафии и запах ее крови.
— Я полагал, вы сначала переговорите с Шанаей, — сделал он робкую попытку остановить Хадайшу.
Та подарила ему лишь презрительную усмешку на самом пороге.
— Я желаю начать разговор с принцессой, досконально разобравшись в происшествии, — объяснила она и вышла, напоследок почему-то посмотрев в угол и негромко присвистнув кому-то невидимому.
Варон проследил за взглядом своей спутницы, изумленно покачал головой, явно не заметив ничего необычного, и поспешил за ней. Последним покинул комнату Залин, уже начавший всерьез сомневаться в том, что поступил верно, вызвав инквизиторов.
Хадайша не проронила ни слова всю дорогу до лестницы, ведущей в подвал. Лишь изредка слегка замедляла шаг и громко втягивала в себя воздух, словно гончая, берущая след. Судя по невозмутимому виду Варона, такие выходки подруги ему были не в диковинку. Помалкивал и Залин, давший себе твердый обет больше ничему не удивляться и не возмущаться раньше времени.
Перед самым спуском в подвал Хадайша вдруг остановилась, да так внезапно, что Варон, шедший следом, едва не врезался ей в спину. Инквизитор открыл рот, собираясь возмутиться, но женщина приподняла палец, обрывая его. Прильнула вплотную к стене и замерла так без малейшего движения. Залин недовольно качнул головой. Н-да, еще немного, и он точно усомнится в душевном здоровье прибывшей дознавательницы.
— Забавно.
Хадайша отпрянула от стены столь же резко, как прижалась к ней. Ее серые глаза сейчас выглядели совершенно черными из-за неестественно расширенных зрачков.
— Ты что-то заметила? — обеспокоенно спросил Варон, в свою очередь подходя ближе и совершенно по-собачьи обнюхивая место, которое так взволновало женщину.
— Да, — почти не разжимая губ, обронила она. — Мне это не нравится. И сильно.
После чего расстроенно всплеснула руками и загрохотала сапогами по лестнице, торопясь спуститься.
Варону и Залину пришлось почти бежать за ней, чтобы догнать. Стражник быстро запыхался от стремительного спуска, рискующего в любой момент окончиться падением. Что может быть проще подвернуть ногу или оступиться на покатых, стертых временем ступенях? Но Хадайшу, похоже, не останавливал подобный страх. Когда Залин наконец закончил спуск, она уже запалила ближайший факел и сейчас стояла на коленях в том углу, где обнаружили умирающую настоятельницу, пристально разглядывая бурые потеки на каменных плитах.
— Ну ты шустра. — Варон остановился, пытаясь отдышаться и утирая со лба обильно струящийся пот. — Чего так рванула? Все равно Серафия уже мертва, и нам не грозит никуда опоздать.
Залина слегка покоробили такие слова инквизитора, но он привычно промолчал, вспомнив свое обещание не вмешиваться в ход расследования.
Хадайша тем временем уже встала. Подошла к ближайшей стене, на которой ногтями настоятельницы был выцарапан знак Смерти. Сжала губы так, что они превратились в две тонкие бескровные линии.
— Там еще один, — попытался подсказать ей Залин, но Хадайша и без этого уже шагнула к противоположной стене. Задумчиво провела пальцем по грубому изображению круга, разорванного молнией.
— Вы выяснили, почему знаки смерти появились на стенах? — спросила она у Залина.
— Нет, — честно ответил тот. — А разве у этого есть какой-нибудь смысл? Убийца мучил Серафию перед смертью. Видимо, ему показалось забавным заставить несчастную женщину содрать ногти, выполняя его приказания.
— У всего есть смысл, — задумчиво протянула Хадайша. — Почему два знака? Почему не рядом друг с другом, а в отдалении? Что?
Залин нахмурился, отнеся последнее восклицание женщины к себе, но она наклонилась и застыла так, будто прислушиваясь к кому-то еще, незримо присутствующему в подвале.
— Ты покажешь мне, где это? — неожиданно спросила она, обращаясь к пустоте.
— О чем вы? — попробовал оборвать безумный разговор Залин. — Ваше преосвя… Хадайша, если честно, я не понимаю…
— Цыц! — грозно шикнула на него женщина. Впрочем, практически сразу любезно улыбнулась, смягчая невольную грубость. — Капитан, во имя всех богов, — молчите! Вы очень сильно не нравитесь кое-кому в этом подвале. А я не хочу спугнуть столь милое создание. Поэтому или заткнитесь, или пойдите прочь! Я позову вас, когда созрею до визита к принцессе.
67 
