Последние отзывы

  19  

– Во дела, – поделился впечатлением Улис.

– Да уж, – покачал головой Эрни. – Может, и стоит им фотографию показать. Правда, сдается мне, что они его не вспомнят. Похоже, что мы имеем дело с примером хорошо организованной системы подделки документов. Кто-то очень постарался, чтобы придать фальшивой личности максимальную достоверность. Бланки документов, печати, подписи – настоящие или очень хорошо выполненная подделка. Даже записи в книги регистрации внесены. Обычная проверка подлог не вскроет. Редко кто копает глубже. Интересно-интересно. Я восхищен.

– А разве такое бывает, шеф? – уточнил помощник.

Лорс тоже слушал рассуждения почти восторженно, будто и не сам добыл сведения для них.

– Это же какие связи должны быть! – продолжал Улис.

– Я только раз сталкивался с подобным обстоятельным подходом, – кивнул Эрни. – Было одно дельце, но там очень серьезный человек фигурировал… Интересно-интересно. Единственное, что я не могу понять, почему он сделал все так, а не взял биографию какого-нибудь реального человека. Возможно, не было никого подходящего или… Ну да ладно, это мы выясним, – повторил он. – Так, Эг, ты молодец. Завтра для очистки совести возьми фотографию Барентона Крауса, какого мы знаем, мотнись в Гуж и покажи ее там. Вдруг да всплывет что-то. Не зря же он этот город выбрал. Хотя, возможно, там просто связи были у этого неведомого изготовителя столь качественных подделок. А мы с тобой, Улис… вот ведь… придется все с самого начала начинать. Интересно, дознаватели уже в курсе?

– А если нет, то мы им скажем? – коварно поинтересовался помощник.

– Когда-нибудь, конечно, скажем… в нужный момент, – щурясь как довольный кот, ответствовал начальник.

– А манихинге Краус?

Эрни мигом посерьезнел.

– Придется… но необязательно сейчас. Нужно все-таки узнать, кто такой ее муженек на самом деле. А то пока… у нас сплошь какие-то отрицательные результаты. А отрицательное слишком похоже на неудовлетворительное. Пока же отставим философию, потому как для тебя есть задание. – За сыщиком вообще водилась привычка озадачивать всех неосторожно попавшихся ему в период интересного расследования. – А я… совмещу приятное с полезным.

И он отправился в дом напротив.

– А где Вивьен? – задал Эрни дежурный вопрос уже спустя минуту.

– А! – махнула рукой Ульрика. – Несколько часов назад прокричала что-то про магию и с вдохновенными глазами умчалась в мастерскую. Сам знаешь, в такие моменты ее лучше не трогать, иначе окажешься виноватым во всех бедах этого безумного мира. Но пришел клиент за заказом, пришлось ей вылезти. После чего, разумеется, оказалось, что он прервал ее на самом пике вдохновения, а теперь идея потеряна и нужно начинать все сначала, и не факт, что теперь получится так хорошо, как если бы ее не трогали. Но почему-то этому миру постоянно что-то требуется от нее, скромного и гениального, уникального в своем даре мастера. И люди такие низменные и подлые гады, что не дают ей сделать буквально ничего из-за своих глупостей, и рядом не стоящих с ее великими творениями. В результате же она полностью разбита. Хотя, конечно, превозмогая обстоятельства и непонимание, она вновь примется за работу, но за ее успешность уже не ручается.

– Ага, обычная песнь, – усмехнулся Эрни. – Сейчас, я так понимаю, наш гениальный творец у себя в мастерской?

– Точно. Уже несколько часов не показывается. Но, судя по звукам, дело и правда не заладилось. Так что уж будь добр, пойди прерви эти бесцельные муки. Сама же она, сам знаешь, добровольно не выберется.

– Упорства Вив не занимать, – ответил сыщик и картинно приложил два пальца к виску. – Благослови на подвиг идущего без страха!

Ульрика рассмеялась, услышав древнюю молитву, с которой воины приходили в храм одной из богинь, и махнула на паяца рукой. Эрни, еще раз картинно вздохнув, очень даже бодро взбежал по лестнице.

Подруга обнаружилась за незакрытой дверью, что уже свидетельствовало о ее готовности прерваться. Однако сама Вивьен сидела в рабочей люльке где-то под потолком. Фаргелон даже не сразу ее обнаружил.

Вообще мастерская Леру представляла собой нечто среднее между кабинетом безумного ученого, логовом ведьмы и комнатой подростка-экспериментатора. Одну стену занимали полки с книгами и записями девушки. В порывах вдохновения она нередко переводила массу бумаги на чертежи и заметки. Эти листы то и дело попадались в лаборатории, пришпиленные к стенкам стеллажей, иногда просто валяющиеся на полу, но все же чаще всего лежащие на одном из четырех столов. Оные заслуживают отдельного рассмотрения. Только самый дальний из них напоминал письменный. Тот, что стоял в центре комнаты, использовался чаще всего, что гарантировало ему периодическую чистоту, так как Вивьен не терпела, когда инструменты после окончания дела оставались неубранными. На третьем, сколько Эрни помнил это место, высилась какая-то алхимическая конструкция с множеством стеклянных пузырей, трубок и металлических креплений. Пару раз сыщик видел, как в некоторых колбах угрожающе булькали разного цвета жидкости, что произвело на него неизгладимое впечатление, заставив держаться от этого сооружения подальше. Четвертый стол предназначался для заготовок и материалов, которые могли скоро понадобиться. А вообще различные вещества хранились у Вивьен в самых неожиданных местах. Две стены были отданы под стеллажи и полки, где в коробках и банках лежали сокровища мастерицы. Но несколько стеклянных герметичных колб с какими-то порошками висели под самым потолком. Хозяйка «Полезных чудес» мотивировала такое их расположение более удобными для этих веществ условиями хранения. Пучки каких-то трав самого ведьмовского вида тоже обретались в подвешенном состоянии.

  19