76 
В ту ночь Вивьен выплакала много слез то от жалости к другу, то от ненависти к себе, то от собственного бессилия, то из-за чего-то еще. Наутро не могла смотреть ни на мать, ни на Эрни. Этот отъезд показался ей удачным выходом из положения, вернее, отсрочкой, временем, когда мир хоть частично, но останется прежним и можно будет ничего не менять.
Однако на платформе, стоя в объятиях сыщика, Вивьен неожиданно почувствовала какую-то светлую радость. Это был ее Эрни – не измученный ее жестокостью, безнадежно влюбленный, не символ, вечное напоминание о мучениях, которые она причинила, – это был ее друг, такой родной и любимый. А еще он целовал ее.
Чувствуя жар на собственных щеках, Вивьен отвернулась к окну, хотя совсем ничего за ним не видела. Украдкой приложила руку в перчатке к губам и почувствовала, как они сами раздвигаются в улыбке. Какое-то неизвестное, невыразимо волнующее и радостное чувство поднималось из груди, сжимало горло, сдавливало его слезами. Ей отчего-то захотелось смеяться, но она сдержалась, хоть и с трудом. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы восстановить способность дышать ровно.
За всеми этими мыслями полтора часа до ближайшей воздушной станции пролетели незаметно.
В это время Эрни и Ренс начали действовать.
– Для начала нужно повторение операции со слухами. Вчера твои ребята, – вещал сыщик, пока они спускались с платформы порта, – отлично справились. Так что пусть этим займутся и сегодня. Но мои тоже подключатся. Нужен больший масштаб.
– И что они должны рассказывать? – Ренс с интересом смотрел на воодушевленного друга.
– Помнишь, что Вивьен нам сегодня рассказала? Про мнение твоего отца о том, что портрет не мог быть перенесен в другом мир?
– Я не совсем понял рассуждения Вив про все это, но получается, что картина сама решила поучаствовать в своей судьбе.
– Что-то вроде того. Только, скорее всего, не как вещи, сделанные Вивьен, а просто в результате мощнейшего заклинания или силы создателя, без пробуждения личностных качеств. Возможно, это позволяет картине при угрозе соответствующего уровня или защищаться, или перемещаться куда-либо.
– Ладно-ладно, давай к делу уже. Иногда мне кажется, что вы с Вив спелись слишком хорошо!
Эрни хохотнул:
– Если к делу, то в народе должны заговорить, что портрет Идореллы Маядскальской уже нашли. Скажем, где-нибудь ближе к Форевии схватили какого-то подозрительного типа, и у него оказалась картина. Теперь ее везут то ли нашим властям, то ли сразу в Форевию, чтобы передать их правящему роду.
– Э-э-э… и зачем нам это?
– В первую очередь это немного отвлечет их от нас. Заставит проверять сведения. Ведь подобное развитие событий ставит под удар весь план Лаужер-она. Возможно, они даже на время приостановят какие-либо действия по его реализации.
– Если этот план есть.
– Да, если он есть, – не стал спорить Эрни. – Нам пригодится даже минимальный выигрыш во времени. К тому же это немного замаскирует наш план.
– А у нас есть план?
Они вышли на портовую площадь. Тут как всегда сновало множество самого разного народу. Ренс набрал в грудь побольше воздуха и произнес:
– Всегда скучаю по этому городу. Тут совершенно особенная жизнь. Нигде подобного нет. А уж у этого места и подавно своя неповторимая аура.
– Да? – Эрни огляделся, будто впервые увидел площадь.
Мимо как раз прошли две женщины, похоже, мать и дочь. Ренс тут же улыбнулся обеим.
– А еще я думаю, – щебетала та, что моложе, – что он не зря познакомил тебя со своим родственником. Иначе бы не оставил под этим нелепым предлогом так надолго одних. А ты как думаешь?
Что думала собеседница девушки, парни уже не узнали из-за увеличившегося расстояния между ними и этими случайными прохожими.
– Видал? Хороши, да? Причем обе.
– Так ты говорил про девушек как про ауру?
– Нет, конечно, но с девушками любая атмосфера станет приятней. Что скажешь, а?
– Скажу, что я, кажется, придумал, как мне найти Решку Маркуса.
– Опа, – опешил от такого поворота Ренс. Впрочем, он давно заметил, что мышление у друга зачастую ассоциативное. Эрни легко умел складывать факты один к одному, но на правильные выводы его порой могла натолкнуть какая-нибудь ерунда. – А нам он нужен? Мы же решили, что картины у него нет.
– Во-первых, на самом деле может быть иначе. Во-вторых, ты забываешь, что его жена наняла меня, чтобы найти своего беглого муженька. В-третьих…
76 
