104 
Я растерянно почесала переносицу. Если честно, больше всего хотелось грубо отказаться. Но… В чем-то Ольфия права. Как-никак они моя семья. Семья, которую я всегда хотела обрести. Нет, я не собираюсь с ними общаться. Просто хочу посмотреть им в глаза.
— Киота? — Дольшер обернулся ко мне. — Что скажешь?
Я посмотрела на Зальфию. Тетя наверняка будет в ярости, если я приму это приглашение. Решит, что стоило лишь поманить меня пальчиком, как я моментально забыла все обиды. Но с другой стороны, я уже высказала ей сегодня, что сама в ответе за свою жизнь.
— Конечно, твои друзья тоже приглашены, — поспешила продолжить Ольфия, обрадованная, что я не отказалась сразу. — И Вашарий Дахкаш, и Дольшер Барайс.
— Боюсь, что мне придется разочаровать вас, — мгновенно ответил Дольшер. — Простите меня, но дела неотложной важности ждут меня в столице. Я вынужден уже завтра утром вернуться в Нерий, поскольку… Впрочем, Киота знает причину.
Я понимающе кивнула. Дольшер намекал на раскрытый заговор. Допросы Эльриона, Афара и других задержанных поручено вести именно магическому департаменту. Тицион отстранил ведомство Вашария от дальнейшего расследования, поскольку мятежный маг работал именно там, но признал при этом заслуги самого приятеля. Однако это служило слабым утешением для Вашария. Он старался не показывать своих чувств, но я знала о его переживаниях по поводу того, что преступником оказался его подчиненный. Даже более того, Вашарий не мог простить себе, что поставил под угрозу мою жизнь, доверившись тому, кто и задумал убить короля.
Я огорченно насупилась. Одна на это сборище я точно не пойду. А Вашарий, наверное, тоже откажется. У него наверняка накопилась куча дел в столице.
Приятель перехватил мой умоляющий взгляд, обращенный к нему. Недовольно качнул головой и произнес:
— Вообще-то я собирался вернуться в Нерий еще раньше — сразу после окончания бала. Но, если ты захочешь, могу задержаться на денек. — Дольшер скорчил крайне недовольную физиономию, и приятель поспешил добавить: — В любом случае, не стоит оставлять Киоту без присмотра. Так, мало ли…
Мой ненаглядный красавчик нехотя кивнул соглашаясь. Действительно — мало ли. Вдруг Эльрион выдал не всех своих сообщников. А я опять вспомнила, как на крыльце тетиного дома меня пытались убить. Пожалуй, стоит все-таки рассказать Вашарию, что заговорщики не имели к этому отношения. Но опять же — не запрут ли меня после признания без права на прогулки?
— Решай сама, милая, — сказал Дольшер и вновь обнял меня. — В конце концов, это твоя семья.
Зальфия возмущенно фыркнула. Конечно, ей было неприятно это слышать. Она и только она в ее представлении являлась моей семьей.
— Хорошо, — протянула я, глубоко вздохнув, будто перед прыжком в ледяную воду. — Я приду. Надеюсь, Вашарий составит мне компанию, если его не отвлекут важные государственные проблемы.
— Замечательно! — просияла улыбкой Ольфия, и на миг мне показалось, будто она на самом деле искренне рада тому, что я приняла приглашение. — Будем счастливы видеть тебя и… твоего друга.
Дольшер скептически кашлянул, уловив явный намек в словах моей бабушки. Генрих в свою очередь сально ухмыльнулся и прошелся придирчивым взглядом по моей фигуре, видимо желая напоследок оценить внешность новой родственницы. Такое внимание, несколько нетипичное для отношений между близкими родственниками, не осталось незамеченным моим ненаглядным. Он еще крепче привлек меня к себе и холодно произнес:
— Вот и договорились. А теперь, уважаемая Ольфия и не менее уважаемый Генрих, по-моему, вам пора удалиться. Мы и так потратили слишком много времени на разговор с вами. У нас есть масса более важных проблем, чем обсуждение воссоединения семьи, тем более что оно, по всей видимости, не привело Киоту в должный восторг.
Я тихонечко ахнула от такой прямоты. Нет, Дольшер во многом прав, но как-то слишком сурово он обошелся с моими родственниками. Какими бы гадкими они ни были, ругать их позволено только мне. Разве нет? Я же не оскорбляю его мать, хотя у меня на то есть куда более веские основания, чем у него для недовольства моими родными.
Однако что Ольфия, что Генрих совершенно спокойно отреагировали на недопустимый тон начальника магического департамента. Лишь в зеленых глазах кузена мелькнул и тут же пропал лучик гнева.
— Конечно-конечно, — промурлыкал он, неуловимым жестом перехватил мою руку и склонился над ней с поцелуем.
104 
