Последние отзывы

  179  

Я хочу спросить, вы можете найти человека (шизофреники не в счет), который согласится лечь на операцию в больницу, в которой в результате сиреневой революции уборщицы заменят на местах хирургов, а последние переместятся к швабрам уборщиц? Между тем в нашем разлюбезном отечестве все и всегда делается через задницу, не исключая лечение ангины. У нас если хлебороб оказывается в круговерти государственного переполоха, то, вместо того, чтобы продолжая дело своих отцов, добросовестно пасти гусей и трескать арбузы с салом, не доставляя никому хлопот, мы начинаем биться в истерике по поводу своей необыкновенной европейскости, навязывая миру никого не интересующие геополитические откровения. Но самое основное — расталкивая всех локтями, пытаемся настойчиво продираться в генералы. При этом, как и полагается карикатурным генералам в гусиных перьях, играем по—крупному, скоморошничаем на весь белый свет. А вот если доктор наук, то так и норовим оказаться в сторожах или кочегарах. В шестидесятые годы половину сторожей и кочегаров в стране советов составляли люди с высшим образованием, причем, смею заверить, не худшего десятка. Все это и есть совковое чудо, в противовес скучнейшей немецкой обыкновенности. Когда я вижу, прошу прощения за совсем интимную подробность, как висит мотня у многих наших несравненных депутатов, министров, в том числе и тех, кто по положению обязан служить эталоном мужской элегантности, сам порой начинаю путаться, что есть явь, а что — откровенное чудо.

Когда лицезреешь виртуозные коленца иных наших гигантов политического бомонда, невольно приходит на память известная миниатюра непревзойденного лицедея Аркадия Исааковича Райкина. В одном из своих гениальных номеров артист выскакивал с идиотской мордой на сцену и орал во всю глотку: «Ну и дураки вы все!». Вот так и великие украинские реформаторы считают, что подавляющее большинство народа — это все больше дурачье, которому не дано знать, чего требуется человеку для полного счастья, а они, извините за нескромность, не скажу кто. Хотя по тому, как приноровились бойко размахивать руками перед святыми образами, следовало бы памятовать и вселенскую мудрость: «Глас народа это глас Божий».

А еще скажу по дружбе, совсем доверительно, сейчас даже лошади сивеют от зависти, готовясь к выходу на арену киевского цирка. Потому что шедевры балаганного жанра, демонстрируемые на подмостках Верховной Рады, так сказать, «самостийне шапито», не имеют сравнительных аналогов под вечерним сверкающим куполом. Все клоуны мира не в состоянии изобразить что—либо подобное. Когда я слышу, как наши высокие государственные мужи бьются на вениках вокруг конституционной реформы, невольно заражаюсь дружным ржанием цирковых лошадей. Разве можно придумать занятие глупее, нежели реформирование чего—нибудь не существующего в природе? Наши великие реформаторы никак не могут взять в толк, что плохих конституций не бывает в принципе. Просто есть страны, где конституции соблюдаются, а есть такие как Украина, где никто даже не собирается делать вид, что она комуто может помешать грабить доверчивый народ. Действующая конституция — это вовсе не то, что растиражировано на бумаге печатной буквой, но именно и только то, чем руководствуется общество в реальной жизни. Только после жесточайшего менингита может зародиться в голове бредовая мысль, что в стране, устойчиво занимающей одно из первых мест в мире по коррумпированности, читай по легализованному воровству, существует какая—нибудь конституция. Когда наши депутаты размахивают перед телекамерами этой, застенчиво демонстрирующей свою невинность книжицей, невольно вспоминается недавнее прошлое, в котором почти сто лет подряд на каждом заборе писали: «Да здравствует коммунизм!», то есть вы как бы еще и не ждали, а мы уже приперлись, но жизнь людей от этого краше не становилась. Это все равно как долго малевать в подворотне какое—нибудь сладострастное словцо и с нетерпением, суча ногами, дожидаться оргазма.

Интересно пофантазировать. Вот представьте, на Украине появилась волшебная конституция с одной единственной статьей. В ней огромными золотыми буквами выведено: «Брехать не можно». И тогда, видит Бог, мы сделаемся свидетелями необыкновенного чуда. Роскошные оконные проемы здания Верховной Рады вдруг затянутся не очень ажурными, стальными решетками. Возникнут заборчики самого излюбленного дизайна, поднимутся вышки, засветят прожектора и словно радуга, перекинется шикарная триумфальная арка с бессмертным жигловским приветом: «Вор должен сидеть в тюрьме». И от себя надеюсь, что рядом с этой веселой конторой появится трамвайная остановка с чудесным названием «Лукьяновская».

  179