Последние отзывы

  108  

– Что это? – голосом, донельзя измененным бешенством, спросила я.

– Ой, надо же, вино. – Шерьян ответил мне до омерзения честным и невинным взглядом. – И как оно только сюда попало? Понятия не имею…

Я со свистом втянула в себя воздух. Отступники, дайте мне сил сдержаться и не превратиться сейчас в зверя! Иначе, чувствую, от замка Гвория и маленького камушка не останется.

– Наверное, Изервиль оставил, – поддержал приятеля в наглом и беспардонном обмане Гворий. – Ну знаешь, когда в последний раз заходил сюда.

– У начальника твоей личной охраны проблемы с выпивкой? – поинтересовалась я. Просто удивительно, но мне еще удавалось держать себя в руках. – Очень любопытно. Наверное, этим объясняются те на редкость занимательные вещи, которые он мне сегодня поведал?

Я с величайшим удовлетворением отметила, как Гворий и Шерьян забеспокоились после моих слов. Полуэльф так вообще побледнел и с нескрываемым страхом уставился на храмовника, молчаливо умоляя помочь ему.

Я тем временем небрежным жестом откупорила бутылку и сделала изрядный глоток. От хмельной жидкости в животе стало тепло, а перед глазами немного рассеялась красная мгла ярости. Н-да, оказывается, алкоголь – неплохой способ успокоить нервы.

– Тефна, что ты делаешь? – заволновался Рикки, когда я во второй раз припала к бутылке. – Тебе не стоит напиваться. Особенно сейчас, когда ты почти не контролируешь свой звериный облик. Это опасно!

– Да ладно. – Я облизнула сладкие после вина губы. – Мне, значит, опасно пить. А гонять по всяким пустякам – совершенно неопасно. Помыкать, унижать всячески – неопасно и даже полезно для самочувствия и самооценки. Так?

– Мы не унижали тебя, – с совершенно несчастным видом возразил Гворий. – Просто ты так мило за нами ухаживала. Так замечательно заботилась, что нам не хотелось выздоравливать. Да и потом…

На этом месте он умолк. Но я и так угадала окончание оборванной фразы.

– Да и потом, чем удачнее вы играли роль страдальцев, лишь чудом выбравшихся с земель мертвых, тем дольше можно было откладывать серьезный разговор со мной, – протянула я. – Так, Гворий?

Полуэльф чуть заметно кивнул, избегая встретиться со мной глазами.

– Ты действительно думал, что если достаточно долго будешь избегать объяснения со мной, то я забуду все произошедшее? – Я отпила еще вина. Спиртное развязало язык, позволив без стеснения высказать вслух все то, что заставляло страдать меня последнее время. – Что, увидев тебя больным и несчастным, я, как обычно, проглочу свои обиды и сделаю вид, будто ничего не произошло? Что сотру из памяти «поганую нечисть», Дорию и попытки упрятать меня в темницу, дабы не сумела избежать круга мертвых с пятью лучами?

– Ты все не так поня…

Наверное, что-то страшное отразилось в моих глазах, потому как Гворий запнулся.

Я одним глотком осушила бутылку, надеясь, что вино утихомирит разгорающееся в груди пламя ярости. Но не помогло, стало лишь хуже. Мир задвоился в глазах, как обычно бывает перед превращением. На миг я даже потерялась, в каком облике сейчас нахожусь: то ли кошки, то ли человека.

– Это худшее, что ты мог сказать в подобной ситуации, – с ледяной усмешкой произнесла я. Невероятно, но мне удалось не сорваться ни на крик, ни на звериный рык. – Даю тебе вторую попытку объясниться. И цени мое великодушие. Ты мне такого шанса не даровал бы.

– Но ты на самом деле все не так поня…

Гворий едва успел уклониться, когда в него полетела пустая бутылка. Она с грохотом разбилась об стену, разлетевшись на мелкие осколки.

– Я все прекрасно поняла, – прошипела я, царапая удлинившимися ногтями дорогую обивку кресла, на спинку которого оперлась. – И третьей попытки я тебе не дам.

– Тефна, дай ему всего пару минут, – вступился за приятеля Шерьян. – Не будь так жестока.

– Жестока? – Я разъяренной гарпией обернулась к нему. – Я жестока к нему? А он, значит, вел себя по отношению ко мне исключительно мягко и любезно? И вообще, почему ты вступаешься за него? Или одобрил план вызволения Индигерды из земель мертвых? В принципе ничего удивительного. Кто она тебе и кто я.

– Хватит!

А это уже Рикки вступил в перепалку. Мне, если честно, было жаль бедного юношу. Не стоило ему сейчас быть здесь и выслушивать все эти вещи. Но что поделать. Когда жизнь постоянно бьет тебя обухом топора по затылку – волей-неволей научишься огрызаться.

В комнате после выкрика юноши воцарилась тишина. Я тяжело переводила дыхание после учиненного скандала. Гворий и Шерьян опасливо помалкивали, не решаясь сказать хоть слово, чтобы не начался новый виток ссоры.

  108