50 
– Доброе утро, – растерянно поздоровалась я, пытаясь незаметно сползти под кровать.
– Татьяна! – проревел эльф. – Это ты просила темных эльфов о защите?
– Э-э-э, – промямлила я. – Я не помню.
– Так посмотри, что ты натворила! – Эльф, нисколько не смущаясь, схватил меня за руку и самым бесцеремонным образом подтащил к окну, буквально ткнув носом в стекло.
От увиденного я впала в ступор и даже зажмурилась. А потом осторожно приоткрыла один глаз, надеясь, что мне почудилось.
Под стенами замка колыхалось безбрежное войско. Ни конца ни края бесчисленным палаткам неприятеля. Дворец Риля оказался в самой настоящей осаде.
– Обалдеть, – прошептала я. – Собственно, а почему ты думаешь, что я имею к этому хоть какое-то отношение?
Эльф забулькал от раздражения и ткнул мне в нос пергамент, на котором было что-то написано затейливыми значками.
– Я не понимаю, – растерянно посмотрела я на мага. – Как их… э-э-э… мыслеобразов не улавливаю.
Леон вырвал из моих рук бумагу и погрузился в чтение. Затем откашлялся и громко озвучил написанное:
– Настоящим уведомляю наследного принца светлых эльфов Рианиариля, что если до полудня моя невеста Татьяна не будет освобождена, то я имею честь объявить войну всему Запретному Лесу. С уважением, Грайдуэлиарэль.
– Здорово! – восхитилась я. – Из-за меня еще ни разу никому войну не объявляли. Даже морду не били.
– Ничего хорошего, – огрызнулся Риль. – Как я все это безобразие папеньке объясню?
– Никак, – пожала я плечами. – Ты нас отпустишь, и мы тихо-мирно сваливаем из вашего злосчастного леса.
– А жить мне как дальше? – проныл эльф и вдруг в голос разрыдался: – Я же теперь разноцветный. Кто на меня такого посмотрит? Лучше убейте меня, но избавьте от невыносимого позора. Или я сам наложу на себя руки. И буду навеки проклят.
Риль, всхлипывая, высморкался в занавеску, моментально забыв про свою воспитанность, а я растерянно перевела взгляд на Леона. Действительно, как-то нехорошо получилось.
– Делай что знаешь, – устранился от неожиданно возникшей проблемы маг. – В конце концов, не я в этой ситуации виноват.
– Может, у Градука попросить совета? – несмело предложила амазонка. – Он ведь тоже неплохой маг.
– Никогда! – громогласно вскричал эльф, вскакивая со своего места. – Чтобы темный эльф увидел позор светлого? Лучше смерть!
– Э-э-э, – вновь протянула я. – Но мне ведь так и так надо дать знать Градуку, что со мной все в порядке. А то ведь разнесет весь замок по камушку.
– Несчастный я, несчастный! – Громко и несколько театрально завывая, Риль бросился плашмя на кровать. – Мало того что какая-то женщина унизила меня, сделав разноцветным, так еще и война начнется из-за меня. Убейте меня! Прекратите мои страдания.
– Да погоди ты, – несколько раздраженно прервала я вопли эльфа. – Умереть ты всегда успеешь. Давай лучше так договоримся. Я позову Градука и попрошу помощи, взяв честное пионерское, то есть эльфийское, что он никому о твоем бедственном положении не расскажет. А потом уж решим, что с тобой делать. Во всяком случае, ни у меня, ни у моих спутников рука на живое создание не поднимется. А вот Градук, если что, и прикончит тебя с наименьшими страданиями.
Риль подавился от моей откровенности, но возражать не стал. Вместо этого он понурился и чуть заметно кивнул, соглашаясь с моим предложением.
На том и порешили. Наследный принц светлых эльфов поспешил обрадовать Градука тем, что никто с ним воевать не собирается, а я с такой же скоростью, если не быстрее, рванула в ванную приводить себя в порядок. Все-таки надо перед женихом во всеоружии предстать. А то вдруг он разочаруется во мне и свалит, оставив самой разбираться в накопившихся проблемах.
Едва я успела умыться и причесаться, как в комнату, воинственно бряцая оружием, ворвался Градук в сопровождении целой оравы незнакомых мне темных эльфов. В комнате сразу же стало тесно.
– Какое счастье! – громогласно провозгласил темный эльф, бухаясь передо мной на колени. – С тобой все в порядке! А я был готов стереть эту обитель зла с лица земли, если тут хоть волос упал с твоей бесценной головки.
– Спасибо, – смиренно потупившись, пробормотала я.
– Любимая! – Градук облобызал мои руки, неуловимо напомнив этим действием огромного слюнявого барбоса. – Давай же покинем этот замок. Удалимся в нашу уютную обитель спокойствия и неги, где предадимся безудержным занятиям любовью.
50 
