222)

Я писал Марианне письма. По нескольку писем в неделю. Сейчас ночь, и мне не хватает тебя, писал я. Глупо, что тебя здесь нет. А иногда я рассказывал ей, что видел в кино. Большую часть писем я отправлял. Но не все. Она мне отвечала. С работой обстоит так-то и так-то. Был небольшой шторм. Словом, мелочи повседневной жизни. Марианна редко писала, о чем она думает. В письмах наши отношения выглядели более бесстрастными и ровными. В них как бы вообще не осталось чувственности.

Но по выходным мы продолжали встречаться. Может, со временем и не так часто, но все же. Чаще я ездил к ней, чем она приезжала в город. На острове мы как будто больше любили друг друга. Там почти ничто не отвлекало нас друг от друга и от наших отношений. Там почти ничего не было, кроме Марианны, меня и бескрайней воды. Я не должен думать, что она не любит меня только потому, что она почти никогда не говорит мне об этом, сказала Марианна. Она повторила это пару раз. А в остальном говорила о муке и каких-то продуктах, которые надо купить, пока не закрылась лавка. Мне было все равно. Ведь я любил ее не за то, что именно она говорила. Важнее, что она была рядом и что она вообще что-то говорила. Впрочем, говорила она достаточно. Слов ей было не занимать.

223)

Однажды в выходные мы с Марианной взяли лодку и поплыли удить рыбу. Марианна попросила меня проверить ее леску, ей показалось, что рыба уже клюнула. По-моему, нет. Все-таки Марианна вытянула леску и обнаружила трех рыбин (притом немаленьких). Как ты мог так ошибиться? — спросила она. Никакой ошибки нет, сказал я. Ведь они могли клюнуть как раз в тот момент, когда она вытягивала леску. Марианна выразила недоверие и явно усомнилась в моих рыболовных познаниях.

Мы наловили много рыбы и поплыли домой, вернули лодку хозяевам и отдали им в благодарность за лодку часть нашего улова. Обед. Не могу ли я сбегать и купить сметаны и масла? Конечно могу. И немного пива? Непременно. Мы ели рыбу, слушали приемник, и нам было хорошо.

Правда, случались выходные, когда мы совсем не занимались любовью. Я полагал, что такие вещи накатывают, как волны, и меня это не беспокоило, до поры до времени.

224)

Два или три раза мы вообще не встречались. Но обменялись письмами. Наконец мы встретились, и оказалось, что говорить нам не о чем. Я спросил, не можем ли мы заняться любовью. Нет, не можем.

225)

Письмо от Марианны, она просит меня не приезжать в ближайший выходной. У них будет вечеринка учителей, и, кроме того, ей хочется побыть одной. Ну что ж. Я остался в городе, пошел в кино и провел субботний вечер с Халфредом. Он пригласил меня в воскресенье утром на матч по керлингу (это неправда, что керлинг не зрелищный вид спорта). Я поблагодарил за приглашение, но сказал, что в воскресенье буду занят. В другой раз.

У Халфреда было видео, и мы взяли напрокат фильм, к сожалению далеко не блестящий. Я горько жалел, что потратил на него время. Я так и сказал Халфреду, и он со мной согласился. Этот фильм ему порекомендовал его зять, сказал он. Я спросил, что за человек его зять. Халфред объяснил, и я понял, что его зять совсем не такой, как я.

226)

Однажды вечером я вернулся с французских курсов и нашел письмо от Марианны. В эти выходные мне тоже не стоит приезжать. Я почуял неладное. Позвонил ей на другой день в школу и спросил, что происходит. Я думаю, ты должна поставить меня в известность, сказал я. Марианна заняла оборону. Нет-нет, все в порядке. Для беспокойства нет никаких причин. Я спросил, может ли она сказать, что любит меня, но оказалось, ей трудно произносить это на заказ. Мы помолчали, и, поскольку никто из нас ничего не говорил, я сказал, что теперь пью много кефира. Правда? Марианна сочла, что это полезно и разумно. Ну а в следующие выходные? — поинтересовался я. Да, может быть, сказала она.

227)

В следующие выходные я сел на пароход, не написав Марианне и вообще никак не предупредив ее о своем приезде. Уже на пароходе я пожалел, что не захватил для нее никакого подарка. Я один поднимался от пристани к дому, где жила Марианна. Дул сильный ветер, осень вступила в свои права, но на мне был плащ, и потому я не промок, когда пошел дождь.

228)

За кухонным столом Марианны сидел какой-то парень. С бородой и волосатыми руками. На столе лежал кисет с табаком и два пакета молотого кофе, а на подоконнике — наполовину скрытый занавеской пакет презервативов марки «Фанни».

  42