– Ушиблась? – мягко поинтересовался бог-отступник. Подошел и протянул мне руку.
Я предпочла проигнорировать его предложение помощи. Села на холодном луче круга, скрестив ноги и с подчеркнутым вниманием изучая глубокие ссадины на коленях. Нет, в них не было ничего страшного или смертельного. Просто сейчас я была не в настроении вести беседы. Внутри все бурлило от негодования. Хотелось кричать во все горло, сквернословить, призывая на голову богов все кары разом.
– Вполне тебя понимаю.
Бог-отступник вздохнул и сел рядом со мной. Печально улыбнулся каким-то своим мыслям, прищелкнул пальцами, и меня окутала легкая зеленоватая дымка. Я испуганно вздрогнула, ожидая от него любой подлости, но ощутила лишь приятную щекотку – и мои ссадины затянулись, а заодно пропали и все царапины и ушибы, полученные ранее. Я неверяще ощупала себя руками. Посмотрела на Мария, молчаливо требуя объяснений. Странное проявление заботы к той, которой суждено в ближайшие часы умереть.
– Да хватит относиться ко мне как к воплощению всего самого мерзкого на земле! – Бог-отступник рассерженно фыркнул, без особых проблем поняв причины моего изумления. – Неужели после всего произошедшего за сегодня ты действительно продолжаешь настолько дурно обо мне думать?
– Честно? – спросила я. Марий чуть заметно кивнул, позволяя мне откровенность, и я продолжила: – Теперь я одинаково дурно думаю обо всех богах. Возможно, ты немного возвысился в моих глазах. Но лишь за счет того, что твой брат опустился. А так… Чеснок на осиновый кол не меняют.
– Понятно, – протянул бог-отступник. На его лице мелькнула тень затаенного разочарования, словно он ожидал от меня другого ответа, но более ни в чем его неудовольствие не проявилось. – И что будем делать дальше?
– Ты спрашиваешь об этом меня? – Я насмешливо фыркнула. – Не верю своим ушам. Ты у нас бог, тебе и решать. А мне останется только подчиниться. Или попробовать испортить тебе игру.
– Неужели ты по-прежнему поддерживаешь моего брата? – Марий недоуменно нахмурился. – Не понимаю. Тефна, честное слово, я не хочу тебе угрожать. Мне казалось, мы сможем договориться к взаимному удовольствию. Ты впустишь меня в этот мир, я в свою очередь обещаю тебе, что твои друзья не пострадают, а твои враги понесут заслуженное наказание. Поверь, метаморфам при моем правлении будет житься намного лучше, чем сейчас. А через несколько веков, когда я уйду, ты в награду получишь многократно возросшее могущество. Разве тебя не устраивает подобное разрешение проблемы?
Я закрыла глаза. Тяжелый выбор. С одной стороны, заманчиво, даже очень. Но с другой… Я все равно потеряю семью и друзей. Вряд ли они доживут до того момента, когда я освобожусь от присутствия бога-отступника в моем теле. И мне придется начать новую жизнь в полном одиночестве. Святые отступники, ведь я даже с семьей не смогу попрощаться! Наверняка мать и отец ждут, когда их блудный серый котенок наконец-то наиграется в самостоятельность и вернется. Даже представить страшно, как они за меня переживают. А так… Если бог-сын мне не солгал, то у меня останется последняя жизнь. И надеюсь, у меня получится прожить ее лучше и счастливее, чем восемь предыдущих.
– Прости, но нет, – тихо выдохнула я. – Знаешь, я сочувствую тебе. Даже, в некотором роде, поддерживаю, поскольку сама прекрасно понимаю, каково это – когда тебя предают.
– Нет, не понимаешь. – Бог-отступник рассерженно взмахнул рукой, останавливая меня. Встал и почти прорычал, угрожающе нависнув над моей головой. – Что ты можешь понять, кошка?! Кто тебя предавал? Твои якобы возлюбленные? Так сама виновата – надо было хоть раз включить мозги и не выбирать постоянно в спутники жизни подлецов и негодяев. Знаешь поговорку? Если третий муж бьет тебя по лицу, то дело не в муже, а в лице. А меня лишили даже подобия выбора. Или я мог сам решить, в какой семье и от какого отца мне надлежит родиться? За ошибки родителей всегда расплачиваются дети. Так вот, все твои страдания и мучения в прошлом не стоят и ломаного гроша по сравнению с тем, что пришлось перенести мне! Ты хотя бы знаешь, что тебя любят отец и мать, а я…
Не в силах выразить всю бурю эмоций, которые сейчас душили его, бог-отступник лишь горько сплюнул на каменные плиты подземного святилища. Несколько минут молчал, успокаиваясь после яростной тирады, затем холодно завершил:
– Что же, не смею настаивать. Я хотел уладить проблему миром и добром, ты выбрала войну. Жаль, но вряд ли у тебя получится справиться с таким противником, как я, Тефна. В общем, готовься.