Особенно,... 
110 
– Правильно размышляешь, – без малейшего стеснения прочитал мои мысли Мердок и быстро чмокнул меня в нос. – Отдыхай. Я приду вечером, и мы сразу же отправимся во дворец.
С этими словами он шагнул в телепорт, который послушно появился посреди комнаты. А я в очередной раз осталась одна.
К моему удивлению, день пролетел незаметно. Я только и успела, что немного вздремнуть, сытно пообедать (или поужинать – кому что ближе) и принять ванну, как вдруг оказалось, что за окнами вовсю пылает закат. Милая Эна быстро обрядила меня в купленное утром платье и сделала великолепную высокую прическу. Я даже залюбовалась на свое отражение в зеркале. Эх, быть бы такой красоткой постоянно. Но нет, уже завтра проснусь обычной растрепой.
Как я ни пыталась разговорить служанку, но та упорно отказывалась отвечать на мои вопросы. Видимо, Мердок и в самом деле сильно напугал девушку после происшествия со злополучной книгой. Пришлось только обиженно вздохнуть и сделать вид, будто и самой не очень-то хотелось вести беседу.
Ровно в семь вечера в дверь моей комнаты вежливо постучали. Я отвлеклась от просмотра чрезвычайно занимательного зрелища – драки двух воробьев за окнами – и поспешила открыть. На пороге стоял непривычно серьезный Мердок, облаченный в строгого кроя черный придворный костюм с серебряным шитьем.
– Я рад, что ты уже готова, – сказал он, боком протискиваясь в комнату и упорно пряча руки за спиной.
– А что мне еще было делать? – вздохнула я. – Лишь ждать, когда ненаглядный муж соизволит вернуться с работы.
Хранитель улыбнулся и окинул меня внимательным взглядом. Я гордо выпрямилась. Сегодня мне нечего было стыдиться. Приталенное платье ловко сидело на фигуре, скрывая недостатки и подчеркивая достоинства. Кстати, никогда бы не подумала, что у меня эти самые достоинства присутствуют в нужном количестве. Волосы, заколотые высоко на затылке, аккуратными волнами спускались на шею. Обручальный браслет мягко поблескивал, тонкой золотой лентой обхватывая предплечье. Единственное, я пока не надела туфли. На каблуках всегда успею набегаться. Жаль, что в этом мире не в почете кроссовки.
– Чудесно выглядишь, – сделал комплимент Мердок и неожиданно протянул маленькую бархатную коробочку: – Это тебе, дорогая.
– Что это? – с подозрением спросила я, принимая подарок.
– Открой – и сама увидишь.
Честно говоря, я ожидала от Мердока любого подвоха. Если из коробочки вдруг выпрыгнула бы огромная мерзкая бородавчатая жаба – я и то не удивилась бы. Все-таки у Хранителя иногда бывает весьма странное чувство юмора. Вдруг он так решил бы проверить меня на стрессоустойчивость? Но то, что лежало на синем шелке подкладки внутри изящной упаковки, удивило меня безмерно.
– Что это? – затаив дыхание, спросила я, разглядывая настоящее произведение искусства – массивное кольцо с просто неприлично огромным камнем, весьма напоминающим бриллиант. И в комплект к нему – колье с мелкой россыпью драгоценных камней.
– В Запретном мире принято носить обручальные кольца, – улыбнулся Хранитель, нежно беря мою ладонь в свою руку. – Я подумал, тебе будет приятно, если я поддержу эту традицию. – И он осторожно надел мне на безымянный палец правой руки подарок, от которого я все никак не могла отвести глаз.
– А колье – фамильная драгоценность моей семьи, – продолжал поражать меня щедростью Мердок, ловко застегивая замочек украшения на моей шее.
По телу прошлась предательская дрожь, когда его пальцы, словно случайно, пощекотали меня за ухом.
– Спасибо, – растроганно поблагодарила я, любуясь своим отражением.
Пожалуй, если вдруг я когда-нибудь решу расстаться с Мердоком, то буду обеспечена на всю оставшуюся жизнь. Проданных драгоценностей мне с лихвой хватит на безбедное ничегонеделание до самой старости.
– Кто же тебя отпустит, – улыбнулся мой муж и привычным жестом вызвал телепорт: – Прошу, дорогая. Только после тебя.
– Мердок, – замялась я, еще раз пристально оглядывая свой наряд, – ты, случаем, ничего не забыл? Вроде бы знака Запрета еще никто не отменял. А на платье его нет.
– Более того, – рассмеялся Хранитель. – На твоей униформе его тоже уже нет. После того как я и император разобрались с Советом, он больше не нужен. Вряд ли в Пермире остался человек, который в здравом уме и твердой памяти рискнет обратить на это внимание. Наслаждайся, больше никто не станет пенять тебе на твое неблаговидное прошлое.
110 
