59 
Они бы с удовольствием продолжили, но их прервал Синекрылый задумчивым:
— Интересно, это книга по кулинарии или зельям?
— Или, может, это детектив? — коварно поинтересовалась Ива.
— А почему тысяча и три? — По голосу эльфа можно было сделать вывод, что такое число просто выбило его из колеи.
— Да это что! Вот у меня… — Восторженные интонации Грыма вызвали новую волну интереса. Неужели это он о книге? Книге! Не о мече, еде или ба… девушке!
— И что же?! — раздалось с четырех сторон.
В ответ раздался еще более громкий хохот тролля.
— Грым!!!
— Я отвечу, если вы признаетесь, что вовсе не такие ханжи, каких вечно из себя изображаете!
— Сборник похабных анекдотов, — немедленно отреагировала Дэй.
— Словарь нецензурной лексики на восемнадцати языках? — выдала свое предположение травница.
— «Алые лепестки и гранатовый ключ», — немного подумав, произнес Бэррин, назвав одну из самых известных книг об эротических позах.
— «Лучи солнца при луне», — Калли назвал куда более откровенное и извращенное произведение на эту же тему. С картинками.
— Ну вы даете! — Ржач тролля стал совсем неприличным, — Я просто нашел сборник карт Стонхэрма времен, когда жили Анастасия и Александр. — По голосу Грыма стало ясно, что он неимоверно доволен собственной шуткой.
— Вот и хорошо, — зловеще прошипел Златко. — Помнишь, куда ходила Анастасия в дни перед исчезновением? — Он отлично знал ответ, ведь сам заставил их всех вызубрить это. Зачем — пока не понимал, но ему казалось, что это может быть важно, а Синекрылый привык верить своему чутью, — Теперь проверь этот маршрут по картам и запомни так, чтобы, если тебя ночью подняли, смог рассказать! Все входы и выходы! Так, что, окажись там с завязанными глазами, от погони уйти смог!
— Зачем?! — в ужасе возопил Грым.
С трех сторон раздались одобрительные, хоть и сдавленные смешки.
— Считай, что это необходимо.
«В воспитательных целях», — подумал, но не произнес Бэррин.
Грым, чувствуя, что его явно, скажем так, обманывают, тем не менее покорно открыл книгу с картами. Кстати, это была его маленькая особенность: для представителя своей расы он очень хорошо разбирался в человеческих картах и куда больше любил путешествовать с ними, чем полагаясь на извечное и типичное для троллей «чутье направления». Оное безошибочно и гарантированно приводило только к одному — к неприятностям.
На некоторое время между друзьями, а значит, и в пока что пустом зале повисла тишина, нарушаемая только шелестом страниц, сопением и теми мелкими звуками, какие невольно возникают, когда в относительно небольшом помещении находятся несколько посетителей, которым нет необходимости друг от друга таиться.
— И-и-ва-а-а! — вдруг протянула гаргулья.
Травница, пребывавшая в уверенности, что ее никто не видит, подскочила на месте, чуть не свернув с полки какие-то выступающие над ней альбомы. Этим и воспользовалась Дэй — выхватила из ее рук книгу и быстро нашла фразу, которая привлекла ее внимание. И тут же громко продекламировала:
— «Эдмунд взял ее за руку. Тонкая бледная длань ее дрожала от холода и его прикосновений.
— Эдмунд! — вымолвила Катарина, почти лишаясь чувств от его близости. Сейчас она видела только его голубые глаза и невероятную нежность в них, — Эдмунд! — Ей хотелось прижаться к его груди, почувствовать его руки на себе и, возможно, да-да, возможно, даже ощутить вкус его губ! Катарина сама не верила, что эти запретные желания посещают ее прелестную головку, по ничего поделать не могла. Сердце плавилось под его взглядом, — Эдмунд!»
На последнем слове гаргулья не смогла больше сдерживаться и даже не захохотала — зарыдала в голос. Парни не остались в стороне и присоединись к веселью. Ива, пунцовая от смущения, вырвала книжку из рук гаргульи и, не глядя, сунула на полку.
— Я думала, это про… зависимость роста трав от лунного цикла! — попыталась оправдаться она.
— Конечно, книга же называется «Чары луны», — продолжила издеваться Дэй.
Знахарка буркнула что-то невразумительно-грубое и спряталась от зловредной подруги за другим шкафом.
— Ив, да не переживай ты, — попытался ее утешить Златко. — Девушкам твоего возраста положено увлекаться подобными романами. Просто не все они бывают хорошими.
— И умными! — Гаргулья не могла успокоиться.
59 
