Последние отзывы

  87  

– В твоем положении это плохая шутка, – резко осадил меня Лантий. – Если я не ошибаюсь, ты уже второй раз предстаешь на суд гильдии? Ты бы поостерегся. Три – волшебное число. Третий может оказаться последним для тебя.

Я прикусил язык и дальше шел уже молча, не пытаясь заговорить первым и размышляя над ситуацией, в которую угодил. Интересно, что имел в виду Лантий в доме Тирна, когда сказал, что теперь его черед думать, как со мной поступить. По всему выходило – ничего хорошего. Я ему слишком много должен. И дело даже не в сегодняшней стычке с Зиргием, оказавшимся Магистром. Тут у Лантия были свои, очень весомые аргументы мне помочь. Как-никак, пост главы гильдии так просто на дороге не валяется. Речь прежде всего о Флоксе. Этим утром член теневого совета имел все основания выставить меня прочь, отказавшись предоставить защиту для моей подруги. В самом деле, где это видано, чтобы дознавательницу храма охраняли наемные убийцы? И кажется, Лантий намерен потребовать за свою услугу весьма большую цену. Главное, чтобы она оказалась приемлемой для меня.

Чем ближе мы подходили к постоялому двору, тем больше хорошо вооруженных людей нам попадалось навстречу. Я не вглядывался в их лица, прекрасно помня, как трепетно наемные убийцы относятся к соблюдению собственной анонимности. За излишнее внимание можно и с жизнью распрощаться. Во время сбора каждый член гильдии скроет свое лицо под церемониальной маской. И даже имена будут под запретом, обращение друг к другу – только по числам, вышитым на бархатистой ткани. Номер, под которым я традиционно выступал на сборе, – тринадцать. Рядовые мастера знают лишь своего связного по имени и в лицо. Члены теневого совета – имена всех подчиненных. Кто скрывается под маской Магистра, до сегодняшнего дня не знал никто.

Погруженный в тяжелые и несколько однообразные мысли, я не заметил, как мы подошли к постоялому двору, и очнулся лишь около комнаты, где на рассвете оставил спящую Флоксу. Лантий приветливо кивнул нескольким дюжим амбалам, стоящим на страже около гостиной, и распахнул передо мной дверь.

– Прошу, – проговорил он. – Только после тебя.

Я перешагнул через порог и сразу же кинул взгляд на диван, ожидая увидеть там мирно дремлющую подругу. Но мои чаяния не оправдались – кабинет оказался пуст.

– Не понял. – Я настороженно обернулся к Лантию. – Где Флокса?

– Шени, неужели ты мог подумать, что я оставлю ее здесь на время сбора? – Высокопоставленный убийца покачал головой. – Это неразумно и очень опасно. У Магистра в гильдии хватает людей, и он очень сильно тебя не любит. Вдруг во время сбора кто-нибудь прокрадется в кабинет и убьет нашу драгоценную дознавательницу?

– Где она? – с нажимом повторил я. – С ней все в порядке?

– В полном, – ответил он. – Она в моем доме под надежной охраной. И, если все пройдет без неприятных сюрпризов, ты скоро ее увидишь.

Я вскинул брови. Почему-то мне показалось, что Лантий подразумевал совсем не запланированную встречу гильдии, а наш предстоящий разговор, когда так сказал.

– Но прежде, – продолжил он, подходя к столику с напитками, – прежде я собираюсь сделать себе и тебе по коктейлю. Ты не против?

– Нет, – ответил я, гадая, что бы все это значило. По коже бегали неприятные колючие мурашки, но не опасности, а… нетерпения, что ли.

Спустя несколько секунд Лантий вручил мне высокий прозрачный бокал, в котором переливалась непонятная сиреневая жидкость.

– Надеюсь, это не яд? – вымученно пошутил я, опускаясь в кресло.

– Ну что ты. – Лантий холодно улыбнулся. – Поверь, если ты погибнешь до сегодняшнего сбора гильдии, то у меня будут такие проблемы, которые даже страшно представить. Нет, Шени, я не собираюсь отравить тебя. И потом, яд – это оружие, недостойное мужчины.

Я осторожно пригубил напиток, вполне удовлетворенный этим объяснением. Забавно, мой собеседник дал мне гарантии неприкосновенности до окончания сбора. Что же будет после этого?

Коктейль с отчетливым травяным запахом приятно щипал кислинкой язык. Я и не заметил, как выпил весь бокал. Напряжение понемногу отпускало, на смену ему приходила расслабленность и умиротворенная опустошенность. Сидя в уютном глубоком кресле, я отчаянно боролся с зевотой, с трудом держа глаза открытыми. Ничего удивительного, если учесть, сколько ночей подряд мне пришлось провести на ногах.

– Ага, – довольно проговорил Лантий, когда бокал выпал из моих пальцев и покатился по полу. – Кажется, теперь ты готов для разговора.

  87