11 
Страж двери, так и не успев ничего сообразить, неожиданно налетел на своего товарища. Масса, умноженная на неожиданность, создала силу инерции, непреодолимую для обоих держиморд. Они так и загрохотали своим набором костей и дубинок по мостовой.
– А разница была, – сообщил я двум телам на мостовой.
Створки двери, от хорошего пинка ногой, резко распахнулись.
– Входи дорогой Карлсон! Ну, и вы, малыши, тоже, – провозгласил я, переступая порог. – Эй, хозяин! Дверь сего заведения была гостеприимно распахнута. Вот мы и зашли.
В глубине помещения, за дверью на кухню, что-то загрохотало и коротко ругнулось. Дверь приоткрылась, и в проем осторожно просунулась голова хозяина таверны.
– Кто там? – осведомилась она хриплым голосом. – Клюб пока еще закрытый. Приходите вечером. И вообще, кто вас впустил?
– Та-ак, – протянул я. – Зазнался, значит! Не узнаешь, значит. Кто нас впустил спрашиваешь, значит. Ну, теперь не обижайся!
– Влад, ты один справишься? Или все же разрешишь мне присоединиться? – с нездоровым интересом спросил Валерка, становясь рядом со мной.
– А может, сначала споем? – вмешался Онтеро. – Так он тебя быстрее узнает. Заодно, и дадим всем знать, что мы прибыли.
– Смотри, Влад! А ведь вон тот, на полотнище, на тебя здорово похож, – заметил Семен, указывая на кусок ткани, висевший в противоположном конце зала.
– Ну, не то, чтобы очень. Но сходство есть, – кивнула Катя.
– О! Кто к нам пожаловал? – наконец-то сообразил хозяин. – Сам основатель с соратниками! Нет-нет! Для вас вход всегда открыт! Проходите, присаживайтесь! …Эй! Кто там? Ану, быстро поднимите вещи дорогих гостей наверх, в их комнаты! Теперь понятно, почему вас пропустили на входе. Надо же, какие сообразительные парни мне попались!
В это время, "сообразительные" парни, с дубинками наперевес, ввалились в дверь таверны.
– О! Хорошо, что вы здесь! – отреагировал Онтеро. – Займитесь нашими конями! Они там, к коновязи привязаны.
– С белым и вороным поосторожнее! – счел своим долгом предупредить Семен. – Они, если что, могут довольно сильно укусить.
Я же, внимательно рассматривал хозяина таверны. Очень внимательно.
– Интересно. И на что же меня, без меня подписали? – грозно спросил я, закончив осмотр. – Лучше сам признайся, морда спекулянтская, пока я за твою таверну всерьез не взялся. Это что за натюрморт вон там висит? О каком основателе ты толковал? Излагай! Быстро и четко, чтобы я сразу понял. А чтобы было быстрее и четче, вспомни наш последний визит, и в каком виде твоя таверна была после него. Так вот, то, что было – это можно назвать детским лепетом по сравнению с тем, что будет. Начинай! Я жду.
– Дык, ведь, – нерешительно заговорил хозяин. – Как вы, значитца, уехали, собрались благородные кавалеры. …Вот тут и собрались. А где же им еще собираться-то? Только тут и можно. Потому, как тут….
– Короче! – рявкнул я. – Собрались. И что?
– Так и решили они принять тебя, благородный Влад, в число основателей Ордена. Потому как, ты указал путь, по которому следывает идтить.
– Это кому я указывал путь? – подозрительно спросил я.
– Да если тем путем, который указывал Влад, идти, то полгорода снесено будет в первую же ночь! – убежденно спрогнозировал Валерка.
– Дык, благородному Кетвану и указал ты путь, – отчаянно заговорил хозяин. – Мол, нечего тут сидеть и эль просто так дудлить. Надо сначала нечисть какую зарубить, а потом уже и праздновать. А таверну мою было решено назвать клюбом. Ты, помнится, в прошлый раз все время так называл мою таверну. А какой же клюб без портрету основателю? Так сам благородный Кетван сказал. Он и маляра привел, чтобы этот портрет нарисовать. Этот маляр, пока рисовал, бочонок лучшего гномьего эля вылакал, стервец! Мол, это ему какого-то вздохновения придает. Не знаю, что мой эль ему придавал, только после него, этот художник сам без всякого вздохновения валялся.
– Угу, – понимающе кивнул Семен, внимательно рассматривая гигантский портрет. – Фоторобот составлен со слов свидетелей. Надо сказать, что еще не плохо составлен. Хоть какое-то сходство есть. Не то, что у наших Земных доблестных органов.
– Бочка от эля осталась? – деловито спросил я. – Никуда ее не девай! Я в нее этого горе-художника запакую, и, на манер князя Гвидона, морем плавать отправлю. Тут где-нибудь поблизости моря имеются?
– Для такого дела – найдем! – оптимистично потирая руки, пообещал Онтеро.
11 
