Особенно,... 
59 
— Совсем недавно.
— Ну… хоть какую-то зацепку дайте! У нас в производстве десятки дел!
— Я — Франт.
Ни фига себе! Филимонов чуть не поперхнулся. Ищем-свищем его в Европе… а он здесь! В моей квартире!
— Постойте… Харон?
Теперь удивился уже Франт.
— Отдаю должное вашей службе, — слегка поклонился он. — Как это вам удалось?
— Тоже не лаптем щи хлебаем, уважаемый! — у майора проснулся азарт. — Не ошибусь, если назову и ваше основное имя, вернее кличку — Проводник!
— Соответствует, — кивнул тот. — И что вам от меня надо было?
— Пить хочу, — смущенно улыбнулся Филимонов, — аж в горле пересохло от возбуждения.
— Милости прошу, — приподнялся со стула Проводник (будем теперь называть его так). И отступил на несколько шагов назад, не опуская оружия.
Сделав несколько больших глотков из-под крана, майор вернулся на свое место. Возвратился назад и Проводник.
— Вот, черт… у меня столько вопросов было… а сейчас даже и не знаю, с чего начинать? — чекист потер лоб. — А, ладно! Вы действительно — тот самый Проводник?
Оппонент слегка удивился. Задумчиво посмотрел на майора.
— У вас что, есть основания полагать, что я вру?
— Да нет, конечно! Это я так… черт… Скажите, Марецкий — ваша работа?
— Моя. Так это вы вокруг него крутились?
— Мы. За что ж Кравец-то пострадал?
— Не надо было так назойливо выпячивать его на передний план.
— Не опасаетесь конфликта с Польшей?
— Я не знаю такой страны. Есть царство Польское в составе Российской империи. Подло воспользовавшееся тяжелой для России ситуацией. Это не прибавляет им уважения с моей стороны. Да и кроме того… он у меня не первый поляк. Одним больше — одним меньше… какая разница?
— Лихо это у вас выходит! И англичан подставили — не совестно?
— Во взаимоотношениях с данной страной использовать такие понятия, как совесть — преступный идиотизм. Всегда, когда у меня имелась такая возможность, я переводил стрелки на них.
— Однако… — Филимонов ошарашенно посмотрел на Проводника. — Ну и нравы у вас? уважаемый… Там ведь тоже люди…
— Я с ними ещё за ту войну не расквитался. Да и… вам-то что за дело?
— А вот тут — вы не правы. Да, островитяне — те ещё негодяи, не спорю. Но сейчас мы играем на одной стороне.
— Это вам так кажется, Олег Иванович. У англичан одна сторона — своя. И они там в гордом одиночестве.
— Эк! Ладно… об этом и позже можно поговорить. А кстати — как вы меня нашли?
— Вы сколько лет в разведке? Нелегальной, я имею в виду?
— С двадцать второго года.
— А я — с четырнадцатого. Маленькие слабости, да будет вам известно, есть у всех. У ваших сотрудников — тоже.
— Однако… и до каких чинов дослужились?
— До обер-офицерских. Вам-то это зачем?
— Ну… я уполномочен предложить вам сотрудничество. Вот!
— В каком качестве? И зачем это мне нужно?
— Мы возрождаем разведсеть в Европе. И в Германии — в частности.
— Ну уж это-то абсолютно очевидно! Удивился, если бы такого не происходило. Вот, значит, чьи ушки торчат из кустов… Чего-то похожего я и ожидал.
— Поэтому мы и привлекаем к сотрудничеству бывших офицеров… э-э-э… царской России.
— И много пришло?
— А то не знаете? Газет не читаете, да и других источников информации не имеете…
— Знаю, — кивнул Проводник. — Но отчего вы решили, что я этого сотрудничества хочу?
— Но ведь зачем-то вы пришли? Не желали иметь с нами дело — могли бы и дальше не проявляться никоим образом. Ведь так?
— Вам не откажешь в логике. Но всякое сотрудничество эффективно лишь тогда, когда оно взаимовыгодное.
— В чем же состоит выгода для вас?
Проводник нахмурился.
— Преследуй я свою выгоду, милостивый государь, то и вовсе не появился бы на горизонте. Поверьте, у меня достаточно возможностей обеспечить себе безбедное существование. Но не могу не отдать должное тем, кто сейчас стоит во главе страны, — они сделали многое, чтобы восстановить былое величие России. Именно это обстоятельство и послужило причиной для настоящей встречи. На моем попечении сейчас находится некоторое количество офицеров, которые преданно служили своей стране тогда и вполне способны делать это сейчас. С другой стороны, на меня возложено недвусмысленная обязанность по сохранению их жизней и возможностей дальнейшей работы. Никто из них не является сторонником коммунистических идей, разве что где-то в глубине души. Но все они являются патриотами России. И я должен быть уверен в том, что ни один из этих людей не пострадает за свои убеждения.
59 
