29 
— Согласна, но только если речь идет о нормальной женщине, а не о заведомой обманщице.
— Для меня Джини более чем нормальна.
Триша поморщилась.
— Погоди, прочтешь письмо, сразу изменишь мнение.
— Письмо… — вздохнул Митч. — И зачем только ты мне о нем рассказала. Нет-нет, повторять не нужно! Я уже усвоил факт, что ты обо мне заботишься.
— Наконец-то! Остается понять, что я говорю правду, и сделать соответствующие выводы.
— Постараюсь. Но мне требуется дополнительная информация. Например, интересно, какие женщины относятся ко второй категории охотниц за деньгами.
— А! Вторая категория — полная противоположность первой. Эти девицы, наоборот, ни за что не соглашаются рожать. Главным своим достоянием они считают собственную внешность, в частности фигуру. Богатого жениха ищут, чтобы, выйдя замуж, вести роскошную жизнь, вращаться в высшем свете и все такое. Объектом их интереса чаще всего становятся мужчины в возрасте, не претендующие на звание сексуального гиганта, зато имеющие возможность всячески баловать свою молодую жену. Но как только возникает вопрос о ребенке, которого в данном случае чаше всего называют наследником, подобная женщина показывает свое истинное лицо. Рожать отказывается, а если муж настаивает, подает на развод. При этом старается отсудить как можно больше денег.
Выслушав Тришу, Митч задумчиво произнес:
— М-да, интересная классификация. Хотя, признаться, сама по себе информация наводит тоску. Похоже, правы те, кто утверждает, что все женщины — или обманщицы, или авантюристки, или просто эгоистичные стервы.
Триша вскинула бровь.
— Почему же все? Исключения существуют и…
— Вот как? — быстро взглянул на нее Митч. — Все же ты допускаешь это? И тем самым признаешь, что относительно Джини можешь заблуждаться?
— Э-э… нет. С ней как раз все ясно. Она в высшей степени подозрительная особа.
— А исключения…
— К ним отношусь я, — перебив его, заявила Триша.
Митч недоуменно нахмурился.
— Ты? Но при чем здесь…
Она надменно подняла подбородок.
— Как это — при чем? Я не авантюристка, не интриганка и не… Словом, порядочная женщина, а не какая-нибудь охотница за деньгами! — Затем без всякой паузы она добавила: — Избавься от нее, Митч! Расторгни помолвку, пока еще есть время.
— Расторгнуть? — пробормотал Митч.
— Конечно! Это единственный выход в твоей ситуации. Разруби гордиев узел — и дело с концом. Дай отступного, на худой конец дешевле обойдется, чем развод и все с ним связанное. Не сомневаюсь, увидев деньги, твоя Джини согласится оставить тебя в покое. Только действуй, не тяни, времени в обрез! И упаси тебя боже даже думать о каких-либо детях. Стоит появиться ребенку — и все, ты пропал!
Митч нервно помассировал висок.
— Как все неожиданно…
— Верно! — подхватила Триша. — Но благодари бога, что все так обернулось. Если бы не это письмо, ты преспокойно женился бы, а что потом? Что, я тебя спрашиваю? Полный крах!
Письмо… Дьявол!
Митч чувствовал конверт со злосчастным посланием даже через карман джинсов. Это неприятное ощущение будто поднималось по позвоночнику, проникая затем в самое сердце, леденя изнутри, порождая отчаяние.
Хуже всего было то, что для отчаяния появились вполне реальные основания. Обработка, которой подвергла Митча Триша, оказалась не напрасной. Он с ужасом осознал, что его любовь к Джини словно начала покрываться трещинами. Впрочем, неудивительно: разве можно любить человека, который, как выяснилось, с самого начала вел какую-то игру. Причем нечестную.
Но, если все это правда, я заставлю ее повертеться, прежде чем прогоню, подумал Митч.
Его мужское эго дало себя знать. Зашевелилось уязвленное самолюбие. Ну нет, он не позволит обращаться с собой подобным образом. Пусть Джини и красавица каких поискать, но, как говорится, не на того напала. Да, он влюблен в нее и в каком-то смысле ослеплен своими чувствами, однако Триша открыла ему глаза на некоторые вещи.
Если Джини в самом деле принадлежит к числу охотниц за состоянием, то весь их роман предстает совсем в ином свете. С самого начала он был фальшивым. Нет, скорее односторонним, ведь чувства Митча были совершенно искренними. Он действительно влюбился по уши, как мальчишка.
Но все это на совести Джини — обман, желание использовать его самого и принадлежащие ему деньги, лукавство, притворная нежность, напускная страстность…
29 
