— Знаешь, по-моему, после суда нам не стоит больше встречаться.
Райан не проронил ни слова. Молчала и Мэделин. Только шелест листьев от легкого дуновенья ветерка да шорохи в траве нарушали тишину на редкость теплого вечера.
Скрипнули и накренились качели, и Мэделин поняла, что Райан поднялся.
— Что ж, раз тебе лучше одной, я, пожалуй, пойду, — сказал он, направляясь к двери. — На суде тебя будет сопровождать другой полицейский, раз ты так уверовала в свою безопасность. Так что мы больше не увидимся.
Мэделин не ожидала, что он может быть таким жестоким. Она была настолько потрясена, что у нее перехватало дыхание. Застыв, она не отрываясь смотрела ему вслед. В дверях он остановился и, обернувшись, сказал:
— Длинными темными ночами вряд ли тебя согреют мысли о твоем концерне.
Она посмотрела на него умоляющим взглядом:
— Я не могу отказаться от всего, что у меня есть, только потому, что тебе померещилась опасность.
— Вот и поступай как знаешь, — сказал он и скрылся за дверью.
Очевидно, навсегда.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Весь следующий день Мэделин провела на ранчо, но Райан будто в воду канул. Она не удивилась, когда узнала, что он ночевал в летнем доме для работников ранчо. Не удивилась и когда за ней пришла полицейская машина с новым полицейским, чтобы сопровождать ее в суд. Совершенно растерянная, она стояла у машины, не в силах собраться с мыслями.
— Лейси останется у нас. Как только Джессика даст нам знать, мы тут же привезем малышку, — сказал Ангус, открывая дверцу машины перед Мэделин. Рядом стоял Кейл с Лейси, безмятежно ворковавшей у него на руках. — Думай только о себе, Мэделин. Ты можешь рассчитывать на нашу помощь и поддержку. Звони, и мы выполним любую твою просьбу, — добавил Ангус.
В каждом слове Ангуса сквозила тревога. Было видно, что предстоящее судебное заседание вызывает у него серьезные опасения, Кейл, как заметила Мэделин, тоже был очень взволнован. Да и Грейс, уезжая вчера от Ангуса, выглядела озабоченной. Зато Райан был верен себе — он не только доверил ее жизнь совершенно незнакомому человеку, но даже не вышел попрощаться. Было горько и обидно. Мэделин не могла и представить себе, что его полное безразличие так больно ударит по ее самолюбию.
Но она бессильна что-либо сделать — ни с его переменчивым настроением, ни с его поверхностным к ней отношением. Стоя под ласковыми лучами утреннего солнца, она собрала все свое мужество и смело взглянула правде в глаза — Райан не любит ее, она ему совершенно безразлична. Таково истинное положение дел, и она должна определиться, как быть дальше.
— Спасибо, Ангус, — сказала она с улыбкой. — Джессика обязательно вам позвонит.
Ангус захлопнул за ней дверцу машины. Кейл взял ручку Лейси в свою и помахал ею маме на прощанье. Мэделин послала дочери воздушный поцелуй, и машина тронулась.
Райан прав, размышляла Мэделин, она жить не может без работы. В ней главный смысл ее жизни. Она представила себе детей, их беззаботный смех, весь земной шар, превращаемый и ее стараниями в самое прекрасное место во Вселенной. Вот ее подлинное призвание, думала она.
Погруженная в свои мысли, она и не заметила, как из-за придорожных кустов на дорогу выехал «бронко» Райана и, держась на расстоянии примерно в четверть мили, последовал за ними. Он не собирался догонять Мэделин, напротив, старался остаться незамеченным.
Все, что он наговорил ей вчера, было сказано сгоряча.
И не важно, как сложатся их отношения, он по-прежнему считал своим долгом защищать Мэделин, поскольку был глубоко убежден, что ее жизнь все еще в опасности.
Он следовал за Мэделин до самого гаража, расположенного под зданием суда. Затем, проводя ее взглядом до лифта, помчался по лестнице на тот этаж, где в своем кабинете Джессика уже ждала свидетельницу.
Только после того, как он увидел, что Мэделин вошла в кабинет окружного прокурора, Райан облегченно вздохнул и позволил себе немного расслабиться. Его миссия закончена. Он больше никогда не увидится с Мэделин Дилейни.
Казалось бы, конец волнениям, теперь можно вздохнуть с облегчением.
Если говорить честно, так оно и было. Охранять кого бы то ни было всегда нелегко. Охранять же широко известную личность, вроде Мэделин, тяжелее вдвойне. Радоваться надо, что такое трудное задание выполнено с честью.
Отчего же так тяжело на сердце?