128 
Он выхватил из рук Джимми уже успевшую истрепаться по краям брошюрку и начал лихорадочно пролистывать ее.
– Коун… Крис, – прочитал он, обнаружив наконец искомое, и для верности ткнул в себя указательным пальцем. – А это коун Джим.
Девушка прошептала что-то невнятное.
– Не понимаю. – Крис развел руками и, пролистнув книжечку, повторил: – Найведна.
– Спроси ее, где она живет? – подсказал Боллингтон. Крис ожесточенно зашуршал страницами.
– Этна… – выдавил он, после чего едва не сломал язык, пытаясь заменить именем девушки последнее слово в наиболее подходящей обнаруженной им фразе: «Где есть постоянное местообитание партизан?»
– Найведна? – недоуменно переспросила девушка.
– Местообитание, – задумчиво повторил Крис и, сообразив, что от разговорника, похоже, толку не будет, изобразил в воздухе силуэт домика, после чего начал тыкать пальцем в Этну и в соседние дома. – Где. Ты. Живешь.
– Ай, ведна! – рассмеялась девушка. – Омбен ми хетта-ри!
Она ловко скользнула мимо Криса к калитке в заборе, распахнула ее и, замерев в проеме, выжидательно уставилась на снайперов.
Американцы переглянулись.
– Э-э… думаешь, нам стоит идти? – спросил Боллингтон.
– У нас приказ, – пожал плечами Крис. – И потом, наверное, ей действительно нужно помочь собрать вещи.
– Но она же наверняка не может жить одна, – возразил Джимми.
– Вот это мы сейчас и выясним, – пообещал Рид, подходя к калитке.
Двор за сплошной оградой оказался неожиданно большим. Здесь спокойно размещался большой дом, несколько построек поменьше, которые Крис классифицировал как хозяйственные, и два – как же это по-русски, задумался почему-то снайпер, а, izbushka, – небольших домика, к одному из которых и поманила их Этна.
Крис осторожно шагнул в темный коридорчик, рукой отвел от лица в сторону что-то остро пахнущее травами – позади медно загремел оказавшийся не столь ловким Боллингтон – и, наклонившись, прошел в маленькую, но на удивление светлую комнату.
– Омбен ми, – сообщила Этна, садясь на кровать.
Она подобрала ноги – Крис мельком отметил, что одеяло, которым застелена кровать, похоже, сделано из тех же лоскутов, что и юбка девушки, – обхватила колени руками и, положив подбородок на колени, уставилась на американцев своими большими глазами.
– Наверное, ты сказала, что живешь здесь, – задумчиво пробормотал Крис, с любопытством оглядываясь вокруг. – Прости, крошка, но я не понимаю ровным счетом ничего из того, что ты так славно лопочешь. Проклятый языковой барьер… Можно?
Он протянул руку к нарисованной на стене картинке, нов последний момент задержал ее и оглянулся на девушку.
– Хай, бирмас.
– Все равно не понимаю, но будем считать это согласием, – сказал Крис, осторожно касаясь отполированной доски.
Не неровной желтоватой поверхности неведомый художник уверенными четкими штрихами изобразил одинокое дерево с кружащимися вокруг листьями. Чем-то это напомнило Крису китайские рисунки тушью, только это была не тушь, а… он глянул на подушечку собственного большого пальца – наверное, уголь. Потом рисунок покрыли воском, чтобы не стирался так легко.
– Образец примитивного искусства, а, командир? – ехидно осведомился Боллингтон из-за плеча. – Вот что значит патриархальная культура! Наши тинэйджеры обвешивают свои комнаты плакатами, а эта аборигенка – пейзажами. Интересно, откуда у нее столько денег, а? Тот парень, что намалевал все это, должен драть недешево.
– Обвешивает… – Крис оглядел комнату, всюду натыкаясь взглядом на черно-желтые рисунки. И тут его осенило. – Кто. Это. Делать? – спросил он, сверившись предварительно с разговорником и тыча пальцем в доски. – Изготовлять – кто?
Девушка тихонько вздохнула.
– Айн.
– Ты? – переспросил Крис. – Это все, – он обвел комнату рукой, – Этна?
– Этна, ми.
– Ба, – ошеломленно выдохнул Джимми, – да у нее талант.
– Да уж. – Крис зачем-то хлопнул себя по карману… замер. Осторожно извлек из кармана огрызок карандаша. Хороший черный карандаш для заполнения карточки местности.
– Джимми, – вполголоса окликнул он напарника. – У тебя блокнот при себе?
– Да, а что?
– Давай.
– А зачем? – запоздало спросил Боллингтон, протягивая Крису книжицу в тяжелом коричневом переплете.
– Затем. – Крис перелистнул несколько страниц – ну да, напарник не слишком утруждал себя ведением дневника. От силы страниц десять заполнены, а остальные – чистая белая бумага.
128 
