Особенно,... 
60 
Отец Яков же сидел у колеса соседнего фургона, устроившись так, чтобы не видеть трупов, и был глубоко погружен в себя. Да, священника, наверное, после отповеди Шелли, лучше пока не трогать. Я подошел к костру.
– Ну чего Дракон, объяснили тебе, что это за фейерверк? А то вон, у Тирли обе брови опалило, и не понятно за ради чего, – спросил, поднимая голову, мой зам.
– Пока нет, – серьезно ответил я. – Значит так, братцы кролики, точнее товарищи офицеры, есть две задачи. Первое – заняться лошадьми, второе – приготовить пожрать на всю компанию. Поскольку мне сидра не досталось и я сегодня очень добрый – то можете выбирать. Можете даже подраться, и победитель будет выбирать первым. Вот только кто победил – решать буду я.
– Если этих тварей надо пристрелить и разделать, то я возьмусь, – тут же подскочил Стингер. Лошадей он прямо таки ненавидел, после того как на одном из выходов его покусала низкорослая монгольская лошадка. Раны потом, уже после возвращения, загноились, и ему пришлось почти месяц валяться в госпитале. Впрочем, ранение записали как боевое, но от этого получилось только хуже. Издевались над моим замом все, кто был в курсе истории. Кстати, ту лошадку мы как раз и собирались тогда пристрелить и сожрать, что, впрочем, и проделали.
– А вот хрен тебе, большой и толстый, – обломал я капитана. – Лошадок не обижать, наоборот, расседлать, стреножить и накормить – напоить. Вода и ячмень в крайнем фургоне.
– Понял командир, займусь, – вздохнул Тирли, – а то этот халявщик опять за просто так получит прибавку за боевое ранение. Их всего-то штуки четыре осталось, остальные разбежались. Только ведро поискать надо… Хотя может из брезента чего-нибудь сооружу.
– Не парься, там, в фургоне, корыто должно быть какое-то.
– Отлично тогда. А с ящерами что делать?
– Этих ящеров называют харра. И вроде как можно ничего с ними не делать. Полезные зверюшки, еще дней десять жрать не захотят. Меня заверили в их крайнем миролюбии, но все равно без нужды их не трогаем. Стингер, тебя это особенно касается.
– Командир, хоть ты не подкалывай, – сморщился Стингер. – Ты сам велел тогда ту тварь держать.
– Ладно, проехали. Тебе же, о мой несчастный заместитель, предстоит размарадерить тот же фургон, и приготовить нам что-нибудь, поесть. Опять же, наша рогатая, кстати, ее зовут Шелли, разрешила нам брать оттуда еду и говорит, что она подходит для людей. Сразу говорю, да, тут есть люди, но немного не такие как мы. Пока информации маловато, потом расскажу поподробнее.
– Оки, разрешите выполнять, товарищ командир, – Стингер встал в карикатурную стойку смирно. Тирли тоже начал подниматься
– Погодите чутка, сейчас, – остановил их я и стал копаться в своем РД, который оставил у костра. Вытащил две банки, одну с тушенкой, маркировка на второй, если мне не изменяет память, обозначала перловую кашу. Сойдет. И закинул обе в костер. Потом вспомнил, что сам то я забыл поесть за всеми этими разговорами. Немного подумал и вытащил еще банку сгущенки и пачку галет. Ну и хватит, консервы лучше поэкономить.
– Значит так, – стал я пересказывать своим краткий конспект своих бесед с Шелли, одновременно внимательно приглядываясь к консервам в костре. – Если вкратце и резюмируя. Мы в другом мире. В отличии от Земли здесь сосуществуют несколько разумных рас. Есть люди, есть вампиры, упоминали неких орков, пока не уточнял, что под этим подразумевалось, вроде как есть еще кто-то. Часть людей живет в рабстве у вампиров, в качестве скота, но есть еще какие-то подчиненные. Другая часть существует отдельно, своим государством, называется десять городов. Нашего найденыша как я уже упоминал, зовут Шелли, она из народа тифлингов. Говорит, что в ней есть часть человеческой крови. В этом караване была с отцом, отец погиб. Это тот из местных, кто орудовал глефой. В разговоре мельком упомянула, что ей известно о путешествиях между мирами, более того, говорила об этом, как об общеизвестном факте. И еще, постоянно поминает магию и волшебство, но опять же пока не уточнял, что именно имеется в виду. Нас кстати, как пришельцев из другого мира, распознала моментально и аргументировано разъяснила как именно. Так же уверенно опознала нас как людей, причем чистокровных, как она выразилась. Как я понял чистокровные люди – тут не самый обычный вариант, но иногда встречаются. Говорит, что может видеть ауру. Что касается языка, у нее на шее висит вот такая вот хреновина, – я поднял руку, показывая амулет, что мне дала Шелли, – она позволяет ей нас понимать. Принцип работы я пока не выяснил, но работает и весьма эффективно, как видите у меня такой же. Так что следите за языком в ее присутствии. Я потом спрошу, есть ли еще такие же и можно ли нам всем пользоваться одним и тем же. Что еще… Пожалуй вот, наши технологии ей не знакомы. Как оружие автоматы опознала, но из-за того, как мы с ними обращаемся. Говорит, что принцип действия не понимает. Если не врет, то огнестрельное оружие здесь неизвестно. Пистолет, – я указал на Глок, по-прежнему висящий в кобуре на груди, – как оружие не воспринимает, но при ней мы ничем подобным и не пользовались. Делаю вывод, девушка наблюдательна и умна, способна весьма логично мыслить. Так что никаких скидок на нетехнологическую цивилизацию не делаем. Относимся к ней как к обычной девушке, гражданской лет двадцати. Но которой дали хорошее образование и которой пришлось помотаться по всему миру, в данном случае, думаю, лучше будет перебдеть.
60 
