Особенно,... 
44 
В сенях стоял типичный обкурок, весь нервный, дерганый, лицо злое, глаза бешеные. В руках «ремингтон». Похоже, и кололись: на травке так не возбуждаются.
— Ринат? — спросил я по памяти.
— Смотри-ка, помнит меня, сука! — обрадованно крикнул Галеев-старший в комнату. — Повернись в танце, мусор.
Я повернулся, показав ему пустую кобуру.
— Знач, так, Уксус, два раза повторять не буду, не тот я человек, торговаться тоже. Машину нам давай заправленную, и мы валим. Чтобы не преследовали, одного уродца берем с собой. Видишь, как просто! — ощерился захватчик.
Нет, ну как же я их раньше не раскусил?
Прокол, шериф, прокол… Слишком тихо сидели, даже в Посаде не появлялись. А зачем им появляться на людях, им и тут хорошо было. Ну, Албасов, спрошу я с тебя. Если живым останусь.
— Че коленки-то трясутся! Ха-ха! Не мандражируй, мент, правильно себя поведешь — не трону.
Не тронет он. Мразь…
— Так страшно же, живой человек, а вы парни крутые, серьезные, — просто сказал я, разводя руки в стороны. — Машину уже готовят, сейчас выкатят на площадь. Только вот…
— Никаких условий! — заорал обкурок. — Порежем всех!
Я наконец выдохнул, да и присел на корточки, действительно, коленки ходят ходуном, аж стоять тяжело. Еще вздохнул, чуть успокоился.
— Ты че?
— Условие будет, Ринат. Всего одно, это по-честному, ты же в понятиях живешь.
В каких, на хрен, понятиях, гопота босотная. Но польстить надо. Быстрей, быстрей, пока братья не чухнулись по раздумию!
— Всех оставляешь, никого не берешь. Иначе вам не уйти, Ринат. Я-то вас отпущу со всей охотой, я же все понимаю, вы тут без вины, довели руководители и соседи тупые, позже разберусь с ними. Но вот сталкеры… эти не отвяжутся, ты ведь про Гоблина слышал, достанет по-любому… Оно вам надо, Ринат?
Обкурок сморщился, стараясь собрать новые мысли в решение.
— Ты где там, братан! — хрипло рявкнули из комнаты. — Давай быстрей три, я уже «трубу» собрал!
— Хорошо, — наконец решился бандит. — Только машина будет твоей, ментовской, ее и заберем. Там у вас и карабины есть, и рация. Ты хотел дураков найти? Ха-ха! А мы хитрые!
— Добро, — быстро согласился я. — Делаем так, как договорились, даю команду.
— Ступай.
Выпав из сеней на белый свет, я сразу в мегафон отдал Вите команду — подгонять машину, а остальным — не стрелять. Через минуту наш серебристый джип рокотал двигателем возле дверей. А пустая белая «шестерка», которую медовеи подогнали по первому варианту, подальше стоит, у главного здания.
— Выходите, ребята, тачка ждет. Заложников давайте перед собой: мы видим, что они целые, — и расходимся краями, никто не умирает. Езжайте с Богом, я без обид.
Вся рубашка мокрая, липкая. Останусь целым — отходняк будет капитальным.
Из двери показалась серая от пережитого ужаса пожилая женщина с двумя онемевшими детьми детсадовского возраста, которых она вела за руки. Я кивнул ей в сторону, она сразу поняла, спотыкаясь, побежала за угол. Еще чуть-чуть, и меня свалит. Ствол «помпы» смотрел прямо в живот. А карабин-то мой действительно стоит в салоне, на защелке.
— Все, садитесь.
— Ништяк. Живи пока, Уксусников… И моли своего бога!
Ба-бах! Ба-бах!
— Ха-ха! Гони!
Два выстрела влепили, сучки, по колесам «шестерки», этого следовало ожидать: на очевидное ума у обкурков хватило. Двигатель взревел, машина дернулась, вильнула — ездуны экстренно привыкали к правому рулю и коробке-автомату, медленно поползла по проселку, два ствола в форточках.
Люди от здания кинулись к дому — искать заложников, Албасов мчался первым.
— За мной, бегом! — крикнул я помощнику и наперерез помчался следом, на КПП, сразу же споткнувшись: плохо организм работает.
Ба-бах! Ба-бах!
Когда мы туда подбежали, наша штатная единица автотехники только что медленно прокатила мимо и начала удаляться в сторону Дровянки.
— Пулемет где? — заорал я на ошалевшего мужика, вылезающего из-за порванных крупной дробью мешков с песком. Он ткнул дрожащим пальцем.
Шерифская звезда сияла золотом на удаляющемся пластиковом чехле запаски, хорошо целиться.
— Машину же жалка-а! — заорал караульщик.
— Брысь!
Ба-бах!
Это Витек из «колчака» с а дит, по родной своей «камушке». А ты чего медлишь, шериф?
Дугу-дугу-дум!
Пулемет затрясся, прошивая точками попаданий блестящий лаком кузов. Джип накренился, чуть протянул дальше, съехал на обочину и свалился в кювет.
44 
