Особенно,... 
61 
– Голубчик, доложи управляющему, что прибыл князь Кшидловский-Завалишин.
Мужик крякнул, ему сие имя ни о чём не говорило.
– Придётся обождать, сударь…
Привратник направился к флигелю управляющего. Никанор дрых в своей комнате, как сурок в норе.
С трудом Фролу удалось разбудить своего «патрона».
– Чаво ещё?.. – Никанор с трудом приоткрыл глаза.
– Экипаж пожаловал… Князь какой-то… Управителя спрашивають… Я велел обождать… Також поди, господа-то проснулися и чаёвничать изволят на веранде… – доложился Фрол.
– Ох, грехи мои тяжкие… – проворчал Никанор. – Ладно… Веди экипаж во двор… И энтого князя тоже… – Никанор смачно зевнул и перекрестил рот. – Покою ни днём, ни ночью никакого нету…
Никанор кое-как привёл себя в надлежащий вид и отправился во двор. Около фонтана неспешно прохаживались господин и его спутница.
– Доброго здоровьечка, сударь, и вам сударыня… – поприветствовал гостей Никанор.
– И тебе, голубчик!
– Хм… – только и произнёс управляющий. Отчего-то этот визитёр показался ему очень знакомым. – Вы по какому делу, сударь? – вежливо поинтересовался Никанор.
– Я Генрих Павлович Кшидловский-Завалишин, кузен вашего покойного хозяина, – представился гость.
Глаза Никанора округлились и он нечаянно икнул.
– Прощенья просим… – растерянно произнёс он, прикрыв рот ладонью. – Так энто… Да… Ну… Також вы по какому делу, Генрих Павлович? – вкрадчиво поинтересовался управляющий.
– По поводу завещания моего кузена, Льва Дмитриевича. Видите ли я получил письмо, ещё в мае месяце, но увы, не мог успеть к оглашению завещания… Так уж сложились обстоятельства.
– Ага! – многозначительно произнёс Никанор. – Обстоятельства…ну-ну…
– А как звать тебя, голубчик? – поинтересовался князь.
– Никанором…
Визитёр внимательно воззрился на управляющего.
– А не ты ли, голубчик, сын дворецкого? Неужто не помнишь меня?
Никанор обомлел… И снова икнул…
– Господи помилуй… Матерь божья заступница… – пролепетал он.
– Вижу узнал! – обрадовался князь. – Так мы с тобой, голубчик, почти ровесники! В детстве и юности, помнишь, как с покойным барином шалили?
Никанор перекрестился.
– Помню, сударь… Как не помнить?… Токмо энто… э-э-э… – протянул Никанор.
– Опоздал я, знаю… Каюсь… – миролюбиво произнёс князь. – С душеприказчиком я всё улажу.
– Ну да… Токмо, барин вы не серчайте… Потому, как вы уже давно в имение-то прибыли-с… – признался Никанор.
Теперь удивляться настал черёд визитёра.
– Помилуй, голубчик… Это как это? Как я мог прибыть в имение, когда я находился в Москве в больнице? И тому есть свидетели! К примеру, невеста моя, госпожа Власова.
Женщина кивнула.
– А, если понадобится, то и бумагу официальную выправим… – заверила она.
Никанор потупил очи в долу, явно что-то обдумывая.
– Сейчас время завтрака… Все наследники изволят чаёвничать на веранде… Идёмте, я провожу вас. – Наконец, предложил он. – Господин Муравин, душеприказчик вашего брата, Льва Дмитриевича, по обыкновению с ними откушивать изволит…
…Никанор поднялся на веранду, за ним проследовали гости.
– Пётр Петрович, – обратился управляющий к душеприказчику, наслаждавшемуся свежезаваренным чаем. – Вот господин Кшидловский прибыли-с… – сообщил он и тотчас ретировался, мол, пускай сами разбираются: кто князь, а кто самозванец.
– Генрих Павлович Кшидловский-Завалишин, – отрекомендовался гость и представил свою нарядную даму: – Полина Ивановна Власова.
Присутствующие за столом от удивления замерли, в том числе и Муравин. Затем начали растерянно переглядываться. Князь, сидевший за столом, подле Эсмеральды побледнел, как полотно и начал медленно сползать под стол. Гость это заметил и ринулся прямо на него.
– Вольдемар! Как ты здесь оказался? – недоумевал гость. – Почему ты сидишь за столом здесь, в доме моего покойного брата?
Князь кое-как поднялся со стула и, пытаясь сохранять уверенность и спокойствие, заявил:
– Сударь, я впервые вас вижу! Почему вы называете меня Вольдемаром? Вы, вообще кто такой?
Лицо гостя побагровело. Он схватил князя за грудки и как следует тряханул.
– Теперь мне всё понятно! Ты занял моё место! Это ты ударил меня по голове! Из-за тебя я почти на месяц лишился памяти! Слава богу, что – не жизни!
– Помогите! Помогите! – возопил князь. – Этот человек сумасшедший! Он пытается присвоить моё имя!
61 
