Особенно,... 
71 
Эсмеральда понимающе кивнула, вспомнив о Трушиной (которая возмущалась, кстати, громче всех) и её гувернёре и любовнике Анатолии Каверине. А затем о своём племяннике Станиславе и его пассии Аделаиде…
– Пожалуй… Вы намерены завтра покинуть усадьбу?
– Увы, но более мне здесь делать нечего. Думаю, Всеволод потерян для меня навсегда.
Женщины простились, ибо Расторгуева намеревалась отужинать в своей комнате и уехать ранним утром ещё задолго до завтрака.
… Эсмеральда шла по длинному коридору бельэтажа, раздумывая, что из претендентов-наследников остаются лишь она, Эльза, Станислав и Елизавета. Двое уже выбыли из «игры».
– Эсмеральда! – послышался голос племянника. Женщина остановилась и оглянулась.
– А это ты, Станислав…
– Мы тут посовещались в гостиной… И просим вам провести ещё один спиритический сеанс.
– И какова же будет его цель? – поинтересовалась медиум и тут же ответила: – Вероятно, существуют ли сокровища Льва Дмитриевича? Или это его последняя шутка? – Станислав кивнул. – Хорошо, жду всех в своей комнате…
…Спиритический сеанс прошёл как обычно. Ничего сверхъестественного, если не считать самого контакта с потусторонними силами, не произошло. Дух покойного ответил на вопрос: существуют ли сокровища в действительности? утвердительно – «да».
После сеанса наследники задумались: где они ещё не производили поиски? Получалось-то, что везде. Они, можно сказать, «перевернули всю усадьбу вверх дном». Но, увы, безрезультатно. И сие обстоятельство радовало только Никанора и его сообщников. Управляющий уже мысленно подсчитывал свои барыши, ибо близился август, и число наследников уменьшилось. На поиски наследства оставался всего лишь месяц.
Станислав пробудился на рассвете и, вооружившись инструментом, отправился в парк, намереваясь уже в который раз обследовать: развалины, беседки, готический мостик с башенками. Он намеревался во чтобы то ни стало найти клад – другого выхода у него не было. С Аделаидой он порвал, а значит, по возвращении в Малоярославец жить ему было не на что. Мало того его подстёгивало ещё и страстное желание обладать Эльзой, своей кузиной.
Тем же утром госпожа Расторгуева покинула усадьбу.
* * *
Эльза, терзаемая душевными муками, написала письмо матушки, в котором призналась, что не имеет желания выходить замуж за Василия Удальцова, а её помыслы всё более занимает кузен Станислав.
Эльза признавалась, что это её пугает из-за близкого родства. Затем она в подробностях изложила все события, произошедшие в Селиваново.
Умная и практичная Анна Дитриховна тотчас узрела в происходящем в усадьбе «чью-то руку». И уж точно это была рука не Всевышнего. Из предыдущего письма дочери она узнала о содержании завещания и теперь у неё зародились подозрения: некто явно добивается, чтобы наследство не было найдено. А значит, оно отойдёт монастырю и дому инвалидов.
Она решила отправиться в усадьбу и поделиться с дочерью своими соображениям на месте, а заодно и «прощупать почву». Да и увлечение Эльзы кузеном не вселяло в Анну Дитриховну оптимизма. Ибо она знала Станислава, как человека, растранжирившего своё состояние. Да и его поведение с женщинами оставляло желать лучшего.
…Приезд матушки в усадьбу стал для Эльзы полной неожиданностью. В первый момент она не могла понять: радоваться ей ли, напротив, расстраиваться.
Анна Дитриховна уловила настроение дочери.
– Неужели ты не рада видеть меня? Ты уехала из Малоярославца более двух месяцев назад! – воскликнула она, обращаясь к дочери.
– Отчего же? Я рада тебе, mutter… – вяло отреагировала Эльза и обняла матушку. – Но твоё пребывание в усадьбе придётся согласовать с господином Муравиным. – Тотчас сообщила она.
– С душеприказчиком? – уточнила старшая Ригер. Эльза кивнула. – Не волнуйся, все формальности я улажу. В конце концов, я тебе не посторонний человек.
Разговор гостьи с Муравиным превзошёл все ожидания. Он был чрезвычайно любезен с Анной Дитриховной. У Эльзы сложилось такое впечатление, что матушка ему понравилась.
«А почему бы и нет?.. – подумала девушка. – Mutter ещё хороша и вполне может осчастливить мужчину… К тому же мне это на руку…»
Словом, Эльза Дитриховна расположилась в комнате, которую занимала мнимая чета Подбельских.
После обеда (за которым от внимания госпожи Ригер не ускользнули страстные взоры Станислава в отношении её дочери) Пётр Петрович предложил гостье прогуляться. Она охотно согласилась.
71 
