Особенно,... 
53 
Дорога ширилась, хвоя глушила шаги. Впереди посветлело, и она выбежала прямо на мыс, навстречу мерно рокочущему озеру.
Облака светились, словно угли костра. Справа, в темном провале, бормотала невидимая река, слева вздыхал озерный залив. Узкий мыс вел среди черных россыпей валунов к широкой полосе песка. Мокрый ветер спутал ей волосы. Видно было, как вспениваются гребни на черных волнах, прежде чем, рокоча, обрушиться на берег.
Нюта подошла совсем близко, так, чтобы волны подкатывались ей под ноги. Сандалии тут же промокли, ветер забрасывал в лицо холодные брызги. Впереди, на фоне красноватого неба, черными зигзагами вырисовывались острова.
Нюте казалось, что, если разбежаться изо всех сил и взмахнуть руками, она взлетит и помчится над водой, подрезая белые гребни волн. Счастье рвалось изнутри. Только черные озеро в клочьях светящейся пены, только дикие валуны на берегу могли разделить с ней золотой огонь, плескавшийся в сердце.
Рядом отчетливо звякнула бутылка, кто-то от души чертыхнулся.
Нюта вздрогнула.
Быстро оглянулась. Темно.
Но ведь она слышала шум!
Пьяная компания? Надо уносить ноги. Но куда? Тропинка с пляжа одна, за спиной, откуда и приближаются звуки. Через реку, справа, не перемахнуть – глубоко. Через залив слева тоже не перебраться.
Осталось только добежать до конца песчаной косы и спрятаться между огромными валунами. В темноте никто не заметит. Она, пригнувшись, скользнула в сторону. Тут же на пляж вывалилась высокая черная фигура.
– Стой! – ударило в спину.
– Ага, размечтался, одноглазый! – выдохнула Нюта на бегу.
На секунду ее накрыла паника – вдруг догонят? – но тут же отхлынула. «В крайнем случае – нырну в залив, – мгновенно решила Нюта. – В воду ночью точно не полезут».
Тут песок кончился, впереди темной неровной грудой обозначились камни. Она ловко метнулась за первый валун, пригнулась, ощупью пробралась вглубь, к самому берегу залива. Шум озера отодвинулся. Черная масляная вода беспокойно колыхалась с тихим шипением. Теплые бока камней еще не успели остыть, согревали замерзшие руки.
Некоторое время она сидела, притаившись. Вслушивалась. Тихо. Она осторожно полезла вверх, на гребень. Отсюда хорошо просматривался пляж.
Черный высокий силуэт топтался неподалеку. Надо же, какой настырный алкаш! Нюта почувствовала, что настороженность уступает место веселью. В кровь как будто плеснули веселых горячих пузырьков. Один пьяный придурок – это не страшно. Сейчас она незаметно прокрадется к тропе, а он останется до утра блуждать тут, среди черных камней.
Темная фигура решительно взгромоздилась на крайний валун, поскользнулась и растянулась во весь свой немаленький рост. Раздался вопль, завершившийся неясными ругательствами. Нюта злорадно хмыкнула. Так ему и надо! Тип выпрямился и, потирая ногу, снова полез в глубину россыпи. Нюта прижалась к камню и затаилась.
– Эй! – заорал он, чуть ли не у нее над ухом. – Ты где?
– В Караганде! – ехидно шепнула она.
Ладно, пора заканчивать цирк. Клоун пусть остается, а она тихонько двинется к тропе…
Сзади, в кармане джинсов, жизнерадостно запиликал мобильник.
Черная фигура развернулась на звук.
Нюта вцепилась в карман.
Но тут же, плюнув на телефон, в два скользящих прыжка перелетела гряду, спрыгнула с последнего валуна и помчалась к мысу.
Телефон пиликал. Да еще куртка белая, наверняка видно!
Не заметить ее мог только от рождения глухой и слепой.
И ее заметили.
– Эй! Стой! Я ж за тобой! – Алкаш несся сзади, как разъяренный бизон. Нюта свернула на тропу. Глянула на бегу через плечо. Преследователь почти дотянулся до нее…
Бах!
Какая неудача!
Батюшки, прямо небольшое землетрясение! И, кажется, есть жертвы.
Быстрый взгляд через плечо – точно! Преследователь снова грохнулся.
Нюта добежала до леса, нырнула за ближнюю елку, уходя вглубь. Здесь, в черном переплетении веток, ее никто не смог бы выследить. Вытащила наконец мобильник, отключила звук. Вызов был от Стю.
Ладно, потом. А где преследователь?
Какое-то дерзкое любопытство помешало ей тихо удрать. Вместо того чтобы мчаться по дороге к городу, она сидела под елью, давясь от сдерживаемого хохота. Ей хотелось во все горло завопить: «Нас не догонят! Нас не догонят!»
Черная смутная тень зашевелилась на тропе и обиженно заревела в ночную тьму:
– Блин! Анька! Это же я – Жеее-ка!!!
Нюта ощущала легкий стыд. А еще ей было очень, очень смешно. Они с Женькой тащились по дороге к городу. Жека возмущенно шипел, припадал то на одну, то на другую ногу и потирал ушибленные места. Нюта помалкивала и радовалась темноте. В темноте не разглядеть было, что она улыбается.
53 
