Особенно,... 
82 
На самом деле у нее болело сердце. Или что там еще должно болеть? Душа? Душа тоже болела. Она чувствовала себя так, будто внутри завелась черная космическая дыра. И хлещет из нее космический вечный холод. Абсолютный нуль.
И такая накатила вдруг запредельная печаль, такая вселенская тоска, что Нюта отлепилась от стенки, намереваясь гордо удалиться в свою комнату. Не реветь же, согласитесь, на глазах у всей компании?
Но тут вперед выступила Стю.
– Та-ак! – мрачно протянула она, и Нюта почувствовала, что это «так» ничего хорошего ей не предвещает. – Та-ак! – зловеще повторила лучшая подруга. – Мальчики, сходите на кухню.
– В смысле? – удивился недогадливый Бобр. – Пожрать, че ли?
– Нет, табуретки покрасить! – Стю уже заталкивала всех в крохотную кухоньку. После чего решительно пропихнула Нюту в комнату.
– Что за выкрутасы? – сурово спросила она, подпирая дверь спиной.
Нюта, шаркая забинтованной ногой, добралась до любимого дивана и уткнулась лицом в уголок.
– Эй, эй! – забеспокоилась Стю. – Что опять?
– Он меня не любит! – Нюта подняла голову и уставилась в пространство. Понятно было, что под местоимением «он» скрывался не создатель сего мира, а Олег Рэд. Более известный как Олег Редькин.
– Поди ж ты! – вздохнула Стю с облегчением. – Это мы уже проходили. Это не страшно…
– Ты меня не поняла, – перебила ее Нюта. – Он меня не любит, потому что он любит Юльку!
– Тоже мне открытие! Да он на нее давно запал. Это же все знают… И ты вроде знала… Он же ее провожал и все такое…
– Да, но КАК он ее любит! – завопила Нюта.
– Ты че, подглядывала? – переполошилась Стю. – Неужели такое ужасное зрелище?
– Дура! – заорала Нюта. – Он ее по-настоящему любит! Руки целует! А меня – не-е-ет. – Она все-таки всхлипнула и поскорее уткнулась в диван.
Стю помолчала.
– И поэтому ты не пойдешь на премьеру?
– Угу! – хлюпнула Нюта из глубин дивана. – На фига мне теперь все? Мне теперь вообще все равно-о-о…
Всхлип. Еще всхлип. Стю поняла, что если немедленно не сделать что-нибудь, всхлипы перерастут во вселенский потоп. Но что тут сделаешь? Она растерянно огляделась, схватила со столика пульт от CD и нажала на «пуск».
– Моя любовь! – рявкнуло во всю мощь из колонок. – Ты моя любовь!
Нюта подскочила на диване и перестала всхлипывать, а Стю выронила пульт.
– О-о, он вылетел за ней в трубу! – мрачно взвыл проигрыватель.
Стю вырубила музыку и подождала, пока в ушах перестанет звенеть.
– Значит, будешь сидеть, плакать и помирать от любви?
– Угу! – Нюта немедленно ощутила приближение вселенской тоски.
Стю, однако, тоску не приветствовала.
– Нет уж! – рявкнула она. – У нас премьера, а ты помирать собралась! Я тебе не дам! Давай одевайся – и пойдем!
– Никуда я не пойду! – отбивалась Нюта, не ожидавшая такого напора. – Вали на свою премьеру! Все валите! Оставьте меня в покое!
Стю между тем заглянула в шкаф, порылась в шмотках и вынырнула, потрясая давно забытыми джинсами цвета «бешеной морковки».
– О! То, что надо! Смотри, у них клеш широкий и внизу «молнии», можно расстегнуть и пропихнуть твою ногу вместе с повязкой…
– Никуда мою ногу не надо пропихивать! – Нюта вцепилась в родной диван.
– Свитер, свитер, свитер, – бормотала Стю, снова роясь в шкафу. – Такой был с оранжевыми полосочками… – Ага, есть!
– Убери его, у-бе-ри! Я никуда не пойду…
– А ботинки черные, у них сверху липучки, можно не застегивать…
– Сказала же – не пойду! – От злости Нюта пнула забинтованной ногой подвернувшийся стул, он упал с печальным грохотом. Стю уставилась на шипящую от боли подругу. – Я! Никуда! Не пойду! – разъяренно отчеканила Нюта.
– Конечно, не пойдешь, – неожиданно миролюбиво согласилась Стю, поднимая стул. – У тебя ж нога болит. И еще голова.
Нюта почувствовала себя воздушным шариком, которому в бок вонзили булавку. Бах! – и вся злость, все желание сопротивляться за секунду лопнули и растворились в воздухе. Она слегка обиделась на Стю, которая перестала ее уговаривать.
– Не пойдешь, не пойдешь, – нараспев повторила Стю, вертя в руках свитер. – Не пойдешь, а поедешь! Куда тебе с больной ногой и прочими напастями идти-то? Мы такси вызовем к подъезду…
– Какое такси! – Нюта с облегчением ощутила прилив злости. – Я вообще с места не сдвинусь! Че, волоком потащите?
– Зачем волоком? – Стю смотрела на нее ясными глазами. – На руках отнесем.
82 
