Особенно,... 
77 
Кабинет пастора Клайва теплый и какой-то старинный, с цветастыми диванами и множеством растений, с книжной полкой, заваленной духовными текстами. На аналое лежит большая открытая Библия. Позади письменного стола — огромная картина с изображением Иисуса на фениксе, когда тот возрождается из пепла. Однажды пастор Клайв рассказал мне, что Господь явился ему во сне и поведал, что миссия Клайва — как у этой мифической птицы: воспарить из бездны распущенности к славе. На следующее утро он пошел и заказал картину.
Пастор склонился над паучником, знававшим и лучшие времена. Кончики его листьев подсохли и стали ломкими.
— Как бы я ни заботился об этом малыше, — говорит пастор, — всегда кажется, что он погибает.
Я подхожу к растению и засовываю палец в грунт, чтобы проверить уровень влаги.
— Альва его поливает?
— Исправно.
— Наверное, водой из-под крана. Паучники очень чувствительны к примесям, которые содержатся в водопроводной воде. Если поливать дистиллированной водой и обрезать подсохшие кончики, растение оживет, станет здоровым и зеленым.
Пастор Клайв улыбается мне.
— Ты, Макс, настоящее сокровище.
От его слов я чувствую, как внутри вспыхивает пламя. Я так много напортачил в жизни, что слышать похвалу из чужих уст для меня все еще в диковинку. Он ведет меня к дивану в дальнем углу кабинета, предлагает присесть и протягивает вазу с лакричными конфетами.
— Альва сказала, что по телефону у тебя был очень расстроенный голос.
Я не знаю, как сказать то, что должен, — знаю только, что молчать не могу. У человека, которому я обычно доверял самое сокровенное, у Рейда, — сейчас своих проблем невпроворот. Лидди уже лучше, но до конца она еще не оправилась.
— Уверяю тебя, — негромко говорит пастор Клайв, — что последнее испытание еще больше закалит твоего брата и Лидди. У Господа на них свои виды, даже если пока Он предпочитает держать свой план в тайне.
От упоминания пастором о выкидыше я начинаю ерзать — мне следовало бы молиться за своего брата, а не упиваться собственным смятением, что внесла в мою душу женщина, с которой я с готовностью развелся.
— Дело не в Рейде, — отвечаю я. — Вчера я встретил свою бывшую жену. Она сказала мне, что стала лесбиянкой.
Пастор Клайв откидывается на спинку кресла.
— Вот как.
— Мы встретились в продуктовом магазине, она была с женщиной, с которой живет. Так она это назвала. — Я опускаю глаза. — Как она могла? Она же любила меня! Я точно знаю, что любила. Она вышла за меня замуж. Мы с ней… мы… ну, вы понимаете. Я бы понял, если бы она делала это ради проформы. Я бы понял. — Я замолкаю, чтобы перевести дух. — Или нет?
— Возможно, — задумчиво говорит пастор Клайв, — ты это понял и подсознательно почувствовал, что вашему браку пришел конец.
Неужели такое возможно? Неужели я уловил какие-то флюиды от Зои и все понял о ней еще до того, как она поняла сама?
— Наверное, ты чувствуешь себя… недостойным, — продолжает пастор. — Тебе кажется, что если бы ты был более мужественным, то этого никогда бы не произошло.
Я не могу смотреть ему в глаза, мои щеки пылают.
— И, наверное, ты злишься. Скорее всего, тебе кажется, что все, кто услышит о ее новом образе жизни, будут тебя осуждать, считая, что тебя одурачили.
— Да! — взрываюсь я. — Я просто не хочу, не могу… — Слова застревают у меня в горле. — Я не понимаю, почему она так поступает.
— Это не ее выбор, — поясняет пастор Клайв.
— Но… гомосексуалистами не рождаются. Вы же сами это все время подчеркиваете.
— Ты прав. И я прав. Биологического гомосексуализма не бывает — мы все гетеросексуальны. Но некоторые из нас, по разным причинам, сталкиваются с проблемой гомосексуализма. Никто по доброй воле не выбирает влечение к людям одного с ним пола, Макс. Но мы знаем, как реагировать на это влечение. — Он подается вперед, зажав руки между коленями. — Мальчики не рождаются голубыми, они ими становятся. Из-за матерей, которые душат их своей любовью, или матерей, которые воспитывают сыновей для удовлетворения личных эмоций; из-за отцов, которые слишком холодны, — это приводит к тому, что мальчик ищет мужского признания в другой, извращенной форме. И наоборот, маленькие девочки, чьи матери слишком отдалены от дочерей, могут так и не найти образец для того, чтобы развить собственную женственность, и отцов у них обычно нет.
— Отец Зои умер, когда она была еще маленькая, — говорю я.
77 
