очень нудно 
32 
— Мне необходимо держать тебя! — пробормотал он.
Его губы щекотали ухо Дороти, а дыхание обжигало кожу. Тоска по ней, звучавшая в его голосе, эхом отдалась во всем ее теле, заставив задрожать от нестерпимого желания. Она так хотела почувствовать его тяжесть, его тепло, его мужественность.
— Я так давно этого хочу! — простонал Нед.
Его руки заскользили по ее спине, узнавая изгибы.
Да, так давно! Слова бились в ее голове, желая вырваться на волю. Было бы обманчиво легко не думать о будущем и ловить момент, беря то, что можно взять, пока есть такая возможность. Разве это плохо, если ей так хорошо в объятиях Неда? Но если это хорошо, то так же хорошо должно быть и завтра. И во все последующие завтра, которые и составляют будущее.
Они качались в такт музыке. Не в силах противостоять соблазну, Дороти обвила руками шею Неда, прижавшись грудью к надежной крепости его груди, и, когда он коротко вдохнул и медленно выдохнул, с каким-то наслаждением ощутила выпуклость его мускулов.
Все было слишком опасно. Но теперь Дороти это уже не заботило. Она так долго была в разлуке с ним, так долго чувствовала себя лишь наполовину живой! Ее тело пело от каждого прикосновения, ликовало, в движении прижимаясь к его бедрам, чувственно изгибалось в его сильных руках. Дороти ощутила, как твердеет его восстающая плоть, и возбуждение словно копьем пронзило ее, вызвав озноб слабости, настойчиво напомнивший ей, что она не готова к этому.
Парализующая мысль захватила ее разум, заставив Дороти замереть на месте.
— Нед…
— Естественная реакция, — успокоил он.
— Нед, ты был с другой женщиной?
Он встретил ее взгляд с прямотой.
— Нет — после тебя мне не нужна другая женщина.
— О! — Она покраснела — от его искренности, от желания зажечься его пламенем, оставить свою осмотрительность и сомнения.
— Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил. Единственный человек, которого я люблю, Дороти, — хрипло сказал он.
Ее сердце перевернулось.
Нед был похож на нее — один в этом мире, без семьи. И хотя иметь много друзей — это хорошо, но любить и быть любимым — совсем другое. Неосознанно Дороти всем своим существом устремилась ему навстречу, когда он склонился, чтобы поцеловать ее.
Их губы сблизились, и эмоциональное напряжение моментально обернулось страстным выражением жажды вновь слиться в единое целое. Только когда Нед еще теснее прижал ее, казалось, разрушив последние перегородки, разделявшие их, остатки здравого смысла возобладали над затуманенными чувствами.
— Нед, — выдохнула она, отрывая от него губы и вытягивая руки, чтобы отстранить его голову. Слова вырывались из нее короткими бессвязными всплесками. — Я не могу. Роды… Прости! Я не… Я думаю…
— Еще не готова, — перевел Нед, судорожно вздыхая. Отодвинувшись, он встретил ее безумный взгляд с сочувственным пониманием. С нежной заботливостью проведя пальцами по щеке Дороти, он улыбнулся. — Мне достаточно знать, что ты испытываешь то же, что и я, милая моя.
— На следующую неделю у меня назначен медицинский осмотр, — пролепетала она, не сознавая, что за этими словами стоит обещание.
— Это не имеет значения. Неважно, сколь долго нам придется ждать. Что значат неделя или месяц? — Его улыбка превратилась в широкую счастливую ухмылку. — Я и так на верху блаженства, зная, что ты хочешь меня так же сильно, как тебя хочу я.
Ее сердце, приостановив свой бешеный галоп, повисло в пустоте на какой-то головокружительный момент осознания. Она сделала это! Пообещала, не подумав. Но только одно — заняться с ним любовью, лихорадочно оправдывалась перед собой Дороти. Кровь снова заструилась по ее жилам, застучала в висках, прилила к мозгу. И к другим частям ее тела.
Нед запечатлел на лбу Дороти нежный поцелуй.
— Я обещаю сохранять хладнокровие до тех пор, пока доктор не скажет, что все в порядке…
Да, хладнокровие. Ей лучше сохранять хладнокровие как можно дольше. Хотя было бы нечестно, соблазнив Неда, отказаться от него. Если бы она только не перескакивала через ступеньку…
Нед приподнял ее лицо и с состраданием и заботой посмотрел в глаза.
— Роды были трудными, Дороти? — мягко спросил он.
Она поморщилась.
— Там на стене висели часы. Я повторяла себе, что если переживу еще одну минуту, то сделаю это только ради того, чтобы увидеть малышку.
32 
