50 
Это была основа его выживания — не требовать невозможного.
— Я привез тебе туалетные принадлежности и свежую одежду на тот случай, когда тебя выпишут, — ровным голосом сказал он.
Легче иметь дело с поверхностными проявлениями жизни, чем со скрытыми областями, думала Дороти. Нед убрал руку и наклонился, чтобы открыть чемодан. Дороти еще отчетливее осознала: результатом ее нежелания делиться с Недом стало то, что он принял условия игры и в ответ на поднятый ею оборонительный щит начал поднимать свой.
Разложив ее вещи по ящикам прикроватной тумбочки, он снова сел и взглянул на нее мрачно и решительно. Это встревожило ее. Нед пришел сюда, заботясь о ней, а она обвинила его в собственных грехах. Цена этой ошибки росла на глазах.
— Трейси сказала мне, что ты проболеешь еще неделю или около того. Я рассчитывал на то, что ты и Джоанна будете жить со мной. Если ты не хочешь этого, Дороти… Если тебе кажется, что лучше вернуться в свою квартиру и попросить помочь кого-нибудь другого…
— Нет! — Она должна остановить его отступление. — Если это не доставит тебе больших хлопот… — Слова прозвучали слабо и неуверенно. — Я имею в виду…
— Не чувствуй себя обязанной переезжать ко мне только потому, что я заботился о Джоанне, пока ты была здесь, — добавил Нед, прежде чем она смогла отыскать более убедительный ответ. — Если я слишком много о себе возомнил, насильно втянув в ситуацию, которая тебя угнетает, лучше сказать об этом сейчас. Ни за что на свете я не хотел бы причинить тебе вред! Скажи лишь слово — и я все отвезу обратно в твою квартиру.
— Нет. Я хочу переехать к тебе, — сказала Дороти твердо.
Его прямой взгляд исключал всякие недомолвки и уловки.
— Ты говоришь о чем-то вроде перевалочного пункта или даешь серьезное обещание? Пожалуйста, будь честна со мной.
Ее сердце пустилось в галоп. Как она может обещать абсолютное доверие, если сама не верит, что способна его достичь? Если бы можно было одним щелчком выключателя отменить или исправить все неверные маршруты ее рассуждений, Дороти бы сделала это сейчас же. Она ведь тоже не хотела причинять Неду вреда.
— Дай мне еще один шанс, Нед! — взмолилась она. — Я постараюсь как можно быстрее разобраться в себе.
— Тебе не обязательно делать это в одиночку. Мои двери открыты перед тобой, и я всегда готов тебя выслушать. — В его голосе появились суровые нотки. — Но только если ты будешь честна со мной!
— Да, теперь я это понимаю, — серьезно ответила Дороти.
Его лицо постепенно разгладилось. Нед улыбнулся.
— Джоанна принадлежит не только тебе! Она — часть нас обоих. Это не та ситуация, где двое против одного. Нас трое. Всегда помни об этом!
— Да, — согласилась она, с отчаянной решимостью ухватываясь за это определение. — Ты любишь ее, Нед?
Он казался растерянным, словно упустил нить ее размышлений.
— Джоанну, нашу малышку. Ты любишь ее? — взволнованно повторила Дороти, страстно желая услышать от него «да».
Свет понимания снова зажегся в его глазах. Нед взял ее руку и, крепко сжав, ответил:
— Да. Да, люблю. — Казалось, его самого удивили эти слова.
Правда ли это?
— Мы — семья, — добавил он твердо.
Семья! Теперь ей уже не терпелось расстаться со званием матери-одиночки, которое она так мучительно — и в этом надо признаться! — носила. Она не обязана быть матерью-одиночкой. Она не хочет ею быть! Нед давал ей возможность сделать так, чтобы… их было трое!
— Семья, — повторила она вслух. Никаких закрытых дверей. Чувство общности нужно беречь и лелеять. Принадлежность другому — вот что значит… семья! Такая полная принадлежность, что любовь, доверие и поддержка подразумеваются сами собой.
Смятение постепенно утихло. Нед прав, говоря, что дети усложняют жизнь. Конечно, он должен любить Джоанну! Он бы не просил об откровенности, если бы не был готов дать ее в ответ. Дороти сплела свои пальцы с пальцами Неда и закрыла глаза, сосредоточившись на тепле и силе его прикосновения.
Вместе…
Семья.
17
Как выяснилось, Трейси не преувеличивала, полагая, что Дороти проболеет не меньше недели. Одна она ни за что не справилась бы, даже если бы очень захотела. Переезд к Неду оказался наилучшим решением всех проблем. Дороти убеждалась в этом все больше и больше и постоянно краснела, вспоминая о сомнениях и страхах относительно будущего с ним.
50 
