Последние отзывы

  53  

– Я… я не помню. Банковский шифр очень сложный.

Хрипатый почесал за ухом:

– Знамо дело! Цифирь – наука мудрёная. Так ты посиди, барин, повспоминай… Дам тебе, так и быть, время… Но уж когда вернусь – не обессудь, мил человек… – разбойник выразительно посмотрел на кочергу, стоящую подле печки.

Василий почувствовал, как покрывается холодным потом.

* * *

Оставшись в грязной, захламлённой комнате один, Василий Иванович огляделся. Прямо перед ним стоял стол, на столе возвышались бутылки с недопитой мутной жидкостью: судя по всему, с самогоном. Вокруг бутылок валялись куски недоеденной пищи, по которым ползали огромные блестящие тараканы. Глызин поёжился от отвращения: «Разбойничье логово…»

Он внимательно осмотрел стол в надежде обнаружить нож, но, увы, похитители оказались предусмотрительными.

Василий поёрзал, пытаясь освободить руки, связанные за спинкой стула. Всё было тщетно.

– Умело вяжут, сволочи, – процедил он и тут же с ужасом заметил, что ноги тоже привязаны – к ножкам стула.

– А-а-а-а!!! – издал Василий крик отчаяния.

Дверь тотчас отворилась, в комнату вошёл давешний «кучер».

– Чаво ты, барин, так убиваесся? Плюнь ты на энтот камушек! Шкура-то, чай, дороже…

В ответ купец промычал что-то невразумительное, и разбойник, злорадно ухмыльнувшись, снова вышёл на улицу.

…Чего только Василий не передумал за отпущенное ему время! Первым делом заподозрил, что разбойников нанял ювелир Аксельрод. Однако, хорошенько поразмыслив, решительно отмёл эту версию: в конце концов, именно ювелир посоветовал ему от греха подальше положить бриллиант в банковский сейф. И, как подтвердила жизнь, оказался совершенно прав…

Затем мысли Василия переметнулись на жену: он опрометчиво пригрозил ей разводом, и теперь благоверная решила избавиться от него, предварительно завладев бриллиантом.

«Точно, Настасьиных рук дело! Змея! Вызнала-таки, что камень в банке… Но где она отыскала этих разбойников? Одной бы ей не под силу было такое устроить, значит, кто-то помогал ей… Илья! Ну, конечно! Он же тоже долю с камня требовал!»

Василий Иванович не выдержал и заплакал: – Прощай, Матильдушка, душа моя… Не отвезу я тебя в Германию, как обещал, – в голос причитал он. – А кабы знала ты только, как сильно я люблю тебя…

В углу шевельнулась ситцевая занавеска, но купец этого не заметил: слёзы застили ему глаза.

* * *

– Ну, мил человек, настало время делиться своими секретами, – сказал Хрипатый, входя в дом в сопровождении подельников.

Купец сжался от страха.

– Не вспомнил я ничего, шифр шибко сложный… – пролепетал он.

– Ну-ну… – протянул предводитель шайки и со всего размаху заехал Глызину в зубы. – А таперича вспомнил? Али ещё память освежить? – издеваясь, поинтересовался он.

Подельники наблюдали за избиением купца с явным удовольствием.

– Говори лучше, барин, а то, не ровён час, мы силёнок своих не рассчитаем, – дружелюбно посоветовал «кучер».

Василий молчал: признаваться, что ключ от банковской ячейки находится в сорванном с него серебряном медальоне, мучительно не хотелось.

Главарь же, словно специально, уселся на стуле напротив и начал крутить цепочку, выписывая медальоном круги перед лицом пленника. В глазах у Василия замельтешило…

– Ты, мил человек, загодя не убивайся: мы душегубством турецким не занимаемся. Чай, не басурмане какие, в Рассее-матушке живём… У нас, барин, по-простому: хрясть в зубы – и вся недолга! Ну, а коли и это не поможет, тогда кочерга на выручку приходит…

При упоминании кочерги Василий задрожал, как осенний лист на ветру.

– Эва, какой ты, барин, неразговорчивый… Я ведь мужик хоть и терпеливый, но эдак и разозлиться могу.

Хрипатый встал, подошёл к купцу и здоровенным своим кулачищем снова залепил ему в зубы: – Так-то оно лучше! В первый раз я, считай, пошутковал…

Изо рта Василия хлынула алая кровь. Купец с трудом провёл распухшим языком по нёбу и зубам и почувствовал, что передние зубы лежат на языке. Он сплюнул… На пол шлёпнулось кровавое месиво.

Хрипатый тем временем прошёлся по комнате и встал возле низкого мутного оконца.

– А медальончик-то твой, барин, с секретом оказался! – с нарочитым изумлением воскликнул он, щёлкнув серебряной кнопочкой. – Ой, какой маленький ключик! Небось, банкир Петровский собственноручно вручил? Вот видишь, мил человек, ключик у нас ужо имеется, с тебя остались только циферки…

  53