Последние отзывы

  69  

— Бог мой, вы вернулись! – громким шепотом воскликнул он и просиял от радости.

— Диана! Что с ней? Расскажи мне все! – потребовал я нетерпеливо.

— Я толком ничего не знаю. Маркиз де Бонне приехал сегодня вечером. Они с вашим отцом долго о чем–то говорили, да они и сейчас, наверное, в библиотеке. То, что мадемуазель Диана больна, я узнал только после обеда от Пьера – он прислуживал за столом. Но что решили господа, мне не известно.

— Тибальд, слушай внимательно, у меня в комнате находится девушка, Орианна. Она вампир, как и я. Я поднимусь к ней и скажу, что отлучусь на время. Ты пойдешь со мной, поможешь ей устроиться. Если я не вернусь утром, проводи ее в башню. Да, и вот еще что, завтра в замок приедет парень, Тьери. С девчушкой. Правда он не знает, что она девчонка, так вот, определи их в замке. Попроси за них отца, скажи, что они твои родственники. Понял? Сейчас некогда, вернусь, – все объясню! Матушка как, здорова? Как дела у сестер и Рауля?

— Госпожа болела недавно, но сейчас, слава Богу, здорова. У ваших сестер и брата тоже все в порядке. Николь в монастыре, – торопливо рассказывал Тибо, поспешно натягивая на себя одежду.

— Ну и хвала Господу, теперь пошли скорее. Некогда разговаривать!

Мы вышли в холл, я в мгновение промелькнул по главному залу и, поднявшись по лестнице, постучал в дверь и вошел комнату. Орианна стояла у окна и смотрела на лес и луг, раскинувшиеся широким ковром перед замком.

Я подошел к ней и сказал:

— Орианна, мне необходимо отлучиться на некоторое время. Очень срочное дело. Сейчас придет мой друг Тибо, я рассказывал тебе о нем, он поможет тебе устроиться. Прошу тебя, слушайся его, как меня. Договорились? Я уйду ненадолго.

— Что–то случилось? Ты очень встревожен. Может, я смогу помочь тебе? Пожалуйста, не оставляй меня. Позволь пойти с тобой.

— Орианна, сейчас у меня очень мало времени. Прошу тебя, останься и ни о чем не волнуйся. Тибо знает, что делать. Слушайся его. Договорились? Будь умницей.

Вошел Тибальд и застыл в дверях. Он со смешанным страхом и восхищением смотрел на девушку. Орианна, прочтя его мысли, улыбнулась дружелюбно и спросила:

— Так это ты – Тибо? Мишель часто о тебе говорил – ты его верный друг. Обещаю слушаться тебя, как Мишеля.

— Вот и хорошо, вижу вы поладите, – поспешно проговорил я и выскользнул в дверь.

Я летел к монастырю с такой скоростью, какую только мог развить, снег вихрился за мной, заметая еле заметные следы. Стремительно вскарабкавшись по стене, я прильнул к окну в келье Дианы. Она лежала на своем жестком ложе, укрытая тоненьким пледом. Волосы разметались вокруг головы, образуя золотистый нимб. Несколько прядей налипло на лоб, покрытый бисеринками пота. Ее дыхание было быстрым и неглубоким, из приоткрытого рта вылетал хрип.

Боже мой! Что эта девочка сделала с собой?! И во всем виноват я! Я никогда не прощу себе, если с ней что–то случится.

Я потянул вверх оконную раму, она поддалась с легкостью. Диана не заперла ее: она ждала меня! Я проскользнул в келью, едва освещенную тонкой свечкой, горевшей у распятия. Бросившись на колени у изголовья, я положил на ее лоб свою ледяную ладонь. Ее запах удушливой огненной волной вновь накрыл меня; ни одна женщина не смогла бы вызвать во мне столько всепоглощающего желания, она, несомненно, была моей женщиной.

Диана спала, забывшись тяжелым, болезненным сном. Я, не дыша, стоял возле нее и держал свою руку на ее лбу до тех пор, пока лихорадочный румянец на лице постепенно не сменился бледностью. С нежностью и страхом я вглядывался в изменившееся от болезни лицо: темные круги под глазами, скулы, обтянутые тонкой прозрачной кожей. Худенькие руки, бессильно вытянутые вдоль укрытого пледом тела. Она умирала, это было понятно и без лекарей! Я затравленно смотрел на Диану. Что я мог сделать сейчас, в эту минуту, чтобы помочь ей?! Я решил, что не стану больше потакать ее безумию и сейчас же отправлюсь с ней в город к доктору. Осторожно просунув руку под ее плечи, стараясь не разбудить, другой рукой стал укутывать исхудавшее тело в старый плед.

Вдруг я услышал, как в сторону кельи шла монахиня, ее старческие шаркающие шаги раздавались по пустынному, каменному коридору. Она жалела маленькую, но такую сильную в своей вере послушницу. В мыслях старой женщины было сострадание и сочувствие. Я выскользнул из кельи в одно мгновение. Монахиня вошла и, прикрыв за собой дверь, подошла к спящей Диане. Она склонилась над девушкой и разбудила ее. А затем, приподняв голову Дианы, шепча молитву, постаралась влить в ее рот какой–то отвар.

  69