В Токио мы приехали к ночи, и нас сразу поселили в портовой гостинице, рядом с карантином. Про то, что мы увидели утром, рассказывать не хочется – от Токио и Ёкогамы ничего не осталось. Рядом, очень близко, почти вплотную соседствуют два города: Токио и Ёкогама. 1 сентября прошлого года тут было землетрясение, и от города ничего не осталось. Дело не только в том, что разрушились дома. Надо знать, что японцы строят дома из дерева, бамбука и бумаги. Каменных домов немного, в основном это присутствия или военные казармы, ещё заводы и фабрики. В японском доме нет печки, как у нас, которая обложена камнем, или каминов, у них жаровни, где готовят еду и от которой обогреваются. В японском доме только одна комната, и они все там спят, жаровня открытая. И когда землетрясение произошло – все эти дома загорелись и сгорели почти дотла. Прошел год с небольшим, они многие уже отстроились, но кругом так много пепелищ, что впечатление было не как от нового города, а как от сгоревшего старого. Говорят, что заживо сгорело около полумиллиона человек, и женщин и детей. До сих пор на это страшно смотреть. Наши женщины, когда это увидели, то до самого отплытия не выходили из гостиницы. Поэтому в итоге Япония произвела на меня и на всех нас самое тягостное впечатление.

10 сентября нас посадили на пароход компании Pacific и мы поплыли, хотя моряки говорят – пошли, в Америку. Если из Тяньзина в Нигату мы шли два дня, то тут – почти три недели. Вышли из Токио рано утром, причалили в Сиэтле поздно вечером, и письмо я начал тебе писать сегодня, в последний день плаванья, потому что только сегодня прекратился шторм. Начался он наутро следующего дня после отплытия из Токио. Вот тебе и Тихий.

В пути случился такой трагический момент – что-то случилось в машине, и нас несло на север почти два дня и две ночи. Стало очень холодно. В эти дни мы допили весь коньяк Алексея Валентиновича, даже Наташе Серёжа рекомендовал, чтобы не было переохлаждения. Потом, слава Богу, нашлись наши механики, которые помогли американским, и им сразу предложили работу. Говорят, что западный берег Америки и Канады ещё малонаселён, и у них требуются квалифицированные специалисты. Жаль, что я не механик.

Было очень тяжело, когда был шторм. Особенно было тяжело Марии Сергеевне и Полининой бонне Глафире. Серёжа от них почти не отходил, отпаивал какими-то китайскими каплями. Почти ничего не ели. Все изблевались и истощились. Наташа ела за всех, а Полинушка даже не кричала, только улыбалась.

На пароходе плывёт много еврейских семей. И такое впечатление, что они что-то тайное везут, что-то очень секретное. Но женщины, конечно (дам не много, все в первом классе), между собою разговаривают, и поэтому известно, что в Америке самые богатые люди – евреи. Всё государство разговаривает на английском языке, а самые бедные – ирландцы. Сюда бы покойного твоего Иванова, он бы себя чувствовал, как фиш-пэй до духовки, помнишь шутки Гвоздецкого? Что-то я покойников вспомнил. К добру ли!

Всё. Заканчиваю. Говорят, что здесь карантин и таможня займёт недели две, а дальше многие уже получили телеграфы от агентов тех фирм, которые вербовали в Харбине. Они сообщают, что нас тут ждут. Нас тоже.

Мишель, как там наш Давидушка?

Передай ему наш большой привет от всех нас и наилучшие пожелания, а лучше покажи это письмо. Вы там рядом, поэтому – что я пишу тебе, то же и ему.

Всегда твой Георгий Вяземский.

P. S. Жалко, что не сделали фотокарточку в Японии. В Нигате мы немного растерялись, всё же новая страна, а в Токио было не по себе. И на вывесках их ни черта не понять. Из Америки пришлю. Или уже из Канады.

Тебе передает привет Алексей Алексеевич Рейнгардт, он помнит тебя по обозу около Иркутска и очень тобой интересовался, как у тебя дела, еще просил передать привет журналисту Иванову. Они вместе воевали в Гражданскую. Он со своей женой через Канаду хочет уехать в Германию или в Латвию, и избрал вот такой длинный путь. Говорит, короче не получается. А ещё он просил, если ты их сможешь найти в Харбине, передать привет капитан-лейтенанту Арцишевскому, Антону Генриховичу, у него вроде родился сын Сережа».