Особенно,... 
30 
Лаура без особого интереса выглядывает в щель балконной стенки и делает шаг к двери.
— Мам, я в комнату.
— Да, золотце. Можешь достать вещи из своего рюкзачка, умыться и почистить зубы. Я сейчас приду.
Какое-то время мы с Дэниелом молча любуемся городом.
— Когда я в Кейп-Коде, такое ощущение, что остальной мир где-то за тридевять земель, — задумчиво говорит он. — Порой очень важно почувствовать себя оторванным от остального мира, во всяком случае для меня. Это будто бы очищает, обновляет душу…
— Ты часто здесь бываешь? — спрашиваю я.
— Хотелось бы чаще, — говорит он, поворачиваясь ко мне. — И с такой, как сегодня, компанией.
Смеюсь.
— Женщиной и шестилетней девочкой? Или просто ребенком — все равно, какого пола?
Лицо Дэниела освещает детски открытая беспечная улыбка. В эти мгновения он кажется мне ослепительным красавцем, лучшим из живущих на свете мужчин, таким, каким я когда-то видела Ричарда. Опускаю глаза, грустя и радуясь. И стараюсь не обнаружить своей печали.
— Нет, не просто ребенком, — отчетливо произносит Дэниел. — Я хотел бы приезжать сюда с одной-единственной, конкретной женщиной по имени Трейси и ее дочерью Лаурой. Всех остальных для меня теперь как будто нет… — Он смущенно улыбается, окидывает меня быстрым вопрошающим взглядом и отворачивается.
— Думаю, они будут не против составлять тебе компанию, — отвечаю я, и мне тоже делается неловко. Смотрю на дверь. — Что-то не слышно Лауры. Надо пойти посмотреть, чем она занята.
Мы вместе возвращаемся в номер. В гостиной Лауры нет. Проходим в спальню и замираем на пороге. Моя дочь лежит по диагонали на застеленной покрывалом кровати, раскинув ноги и руку, а второй обнимая своего друга, печального сине-оранжевого слоника, и спит ангельски безмятежным сном. На ней только украшенные вышивкой трусики; ее бриджи и футболка лежат на стуле, который стоит у окна.
Переглядываемся с Дэниелом. На его лице изумление, трепетный восторг и почти отцовская нежность. Будь он женщиной, от умиления прослезился бы.
— А я-то гадала: чем набит ее рюкзак? — еле слышно произношу я. — Оказывается, она запихнула туда слона!
Дэниел беззвучно смеется. Пожимаю плечами.
— Что делать? — задаюсь вопросом я. — Разбудить ее?
— Не знаю… — растерянно шепчет он.
— Она наверняка не умылась и зубы не почистила, а сегодня целый день носилась по жаре…
Дэниел жестом предлагает выйти в гостиную. Киваю.
— Может, не стоит ее тревожить? — говорит он, плотно закрывая за собой дверь. Она так умиротворенно спит…
— Вообще-то я сама ненавижу нарушать ее сон, — говорю я, скрещивая руки на груди. — Но…
Дэниел делает успокаивающий жест.
— Не стрясется ничего ужасного, если она разок поспит с нечищеными зубами.
Медленно киваю.
— Пожалуй, ты прав. — Криво улыбаюсь. — Они со слоном устроились так, что мне к ним теперь не подлечь.
— Не беда, — говорит Дэниел, засовывая руки в карманы джинсов и глядя на окно. — Мы что-нибудь придумаем. — Он усмехается. — Она, наверное, все специально подстроила.
— Что? — спрашиваю я.
— Во-первых, освободила себя от необходимости чистить зубы. Помню, ребенком я терпеть не мог все эти ванные процедуры. — Он смотрит на меня, морща нос и принимаясь загибать пальцы. — Однообразно, неинтересно, убиваешь столько драгоценного времени и не понимаешь, на кой черт все это нужно.
Я смеюсь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить дочь.
— Действительно… И я припоминаю, что не особенно любила посещать перед сном ванную.
— А во-вторых… — говорит Дэниел изменившимся голосом. — Во-вторых, она, наверное, специально сделала так, чтобы мы с тобой остались вдвоем в одной комнате.
У меня вспыхивают щеки. Поднимаю голову.
— Ты что! В этих вещах она еще ничего не смыслит.
— Ошибаешься, — возражает Дэниел, глядя на меня чуть исподлобья слегка прищуренными глазами. — Сегодня, когда ты спала, Лаура сказала мне по секрету: я бы хотела, чтобы ты стал маминым…
Подскакиваю к нему и закрываю его рот ладонью.
— Не надо!
Несколько мгновений мы смотрим друг другу в глаза, я медленно опускаю руку и потупляюсь.
— Почему? — громким шепотом спрашивает Дэниел, и я слышу в его голосе нотки почти отчаяния. — Ты против?
— Того, чтобы мы переночевали в одной комнате? — не поднимая глаз, спрашиваю я.
30 
