Особенно,... 
25 
Элис взяла Зака под руку и повела к лестнице.
— Ни одного, который бы мне понравился.
Казалось, ее объяснение не произвело впечатления.
— Ты надолго?
— На несколько дней.
— Чад еще учится, каникулы пока не наступили.
— Я знаю.
— Он играет в бейсбол.
Она отпустила Чада, расправила плечи:
— Как, игры уже начались? Значит, я схожу на них.
Зак сжал губы, словно хотел возразить.
— Я позову тебя, папа, когда буду ложиться, — сказал Чад.
Зак кивнул.
Мальчик остановился перед Скай:
— Вы придете на игру в субботу?
— Я еще не знаю, Чад.
Он улыбнулся:
— Я буду играть просто супер, если вы все придете!
Скай проводила Элис и Чада взглядом, когда они поднимались по лестнице. Она услышала смех Чада и через мгновение — смех Элис. Скай поняла, что ей лучше уйти. Вся сцена очень утомила ее.
Она направилась к двери:
— Завтра мне нужно рано вставать и…
Зак поднялся, преграждая ей путь:
— Тебе не нужно уходить.
— Нет, нужно. Я чужая здесь.
Реальность существования бывшей жены Зака подействовала на нее как холодный душ.
— Если ты останешься, мы поболтаем еще чуть-чуть.
— О чем?
Зак запустил руку в волосы:
— Черт возьми, я не знаю. Но если ты уйдешь вот так…
Она достала ключи из кармана.
— Как?
— Недоговорив что-то. — Его скулы напряглись, она начала уже различать, когда он волнуется.
— Скажи мне, Зак, Элис постоянно останавливается здесь, когда приезжает?
— Она приезжает редко.
— Насколько редко?
— Четыре, может, пять раз в год. Но лишь на несколько дней. Скай, она приезжает повидать Чада, а не меня.
Он только затронул больной нерв.
— Вот почему она сидит здесь в облегающем халате? Он моргнул, и легкая улыбка коснулась его губ.
— Ты ревнуешь?
Она надеялась, что он не догадается, с какой скоростью бьется сердце. Скай отступила от Зака:
— Я не знаю, что со мной. Мне просто кажется это немного ненормальным.
— Она мать Чада. С самого начала мы решили, что враждебность между нами только повредит ему. И хотя Элис здесь, мы идем разными путями. Я позволяю ей проводить время с сыном. И считаю это правильным. — Он погладил Скай по щеке. — Не делай из мухи слона. Не рассматривай приезд Элис как предлог, чтобы сбежать от меня.
Его огонь угрожал поглотить ее. Она не могла избежать этого. И не знала, хочет ли избегать.
Поток эмоций охватил Скай, и она ответила на поцелуй Зака, не в состоянии сопротивляться его натиску. Чуть отстранившись, он спросил:
— Ты останешься?
Собрав все силы, она покачала головой:
— Нет. Я должна подумать. Я не могу чувствовать себя спокойно, когда Элис здесь.
Он вздохнул:
— Все давно кончено, Скай. Все было кончено в тот день, когда она ушла. Конечно, потребовалось время, чтобы привыкнуть к мысли о том, что мой брак завершился неудачей. Но все прошло, я никогда не оглядывался назад. Не осталось и искры, чтобы раздуть былое пламя. Я не знаю, что еще сказать.
Не в силах противостоять искушению, она подошла к Заку и провела ладонью по его щеке:
— Тебе не нужно ничего объяснять.
Его глаза стали темно-серыми, словно небо перед грозой.
— Я не хочу, чтобы ты уходила только потому, что Элис здесь.
Скай отступила на несколько шагов. Она вынуждена была соблюдать безопасную дистанцию между ними.
— Дай мне подумать.
В пятницу утром, когда Скай умывалась, раздался телефонный звонок. Никто и никогда не звонил ей в половине восьмого. Она кинулась к телефону, стоявшему на тумбочке у кровати, и схватила трубку.
— Скай? Это Зак. Ты уже проснулась?
По его сонному голосу она поняла, что Зак только что встал. Она никогда не была в его спальне и не видела его кровати. Ее сознание тут же нарисовало картину: он в постели, такой сексуальный, заспанный, белоснежная простыня покрывает его…
— Нет. Я только что закончила потягиваться.
— Я тоже. Было бы здорово делать это вместе!
Она живо представила, как они проводят ночь вместе, вместе просыпаются, потягиваются, целуются — так начинается их день. Все это так ярко предстало перед ней.
— Скай?
Она остановила поток воображения. Скай не могла уснуть до двух часов ночи. Лицо Зака стояло перед глазами, его голос постоянно звучал в ушах. Скай боролась со своими чувствами, думая о том, что Элис там, — и все это делало сон невозможным.
25 
