Последние отзывы

  101  

Вскоре, однако, корабли Блэки отошли на некоторое расстояние, а на связь с залом управления снова вышел Стовер.

— За вами сейчас прибудут, а мне вы откроете проход в зал, — приказным тоном начал он. — Быстро, у вас пять минут.

— С какой это радости мы вам будем давать проход в зал? — удивился Таенн. — И не подумаем даже.

— Что-то мне подсказывает, что вы сюда живыми не вернетесь, — хмуро ответил Стовер. — И лучше бы вам передать управление станцией мне.

— Да? — делано удивился Бард. — А это еще почему?

— Потому что она вам больше не пригодится.

— Мы сами решим, пригодится или нет, — возразил Таенн. — Может, мы сумеем выменять на станцию наши жалкие жизни.

Он издевался в открытую, и Стовер это понял. Понять-то понял, но вот сделать ничего не смог.

— Открывайте проход, я говорю! А иначе…

— А иначе вы описаетесь от злости, — закончил Леон. — Получится конфуз. И будет неудобно перед новыми хозяевами.

— Ну, Сэфес…

— Да, да, да, именно Сэфес, — альбинос фыркнул. — Которого вот-вот прикончат и которому плевать сейчас и на любезности, и на требования всяких мерзавцев. Вас уже один раз послали в задницу, Стовер, и если вы не поняли, я могу еще раз повторить — пошел вон!!!

— Смотрите… — внезапно севшим голосом сказал Таенн.

Все перевели взгляд и увидели то, что Бард заметил первым.

К станции подходил корабль, каких никто из них раньше не видел. Тонкий, сияющий белый конус. Ни двигателей, ни опознавательных знаков, ни иллюминаторов. Ничего. Корабль подплыл к станции и стал медленно, лениво разворачиваться.

— Связь, — бесцветным голосом сказал искин.

— Мы слушаем, — хрипло отозвался Таенн.

— Откройте проход и взойдите на борт «Ока Единого», — произнес мягкий голос. — Вас ожидают.

* * *

Ит вынужден был признать, что более красивого города он не видел нигде и никогда. Если бы Бог захотел вдруг и в самом деле стать человеком, то он, вполне возможно, выстроил бы для себя именно такой город. Первое сравнение, которое пришло на ум — замки из облаков. Ослепительно-белые, ажурные, парящие и неимоверно красивые конструкции окружали место посадки корабля. Растерянно озираясь вокруг, созидающий подумал, что картина, которую он сейчас видит, похожа на ту, что рисуют в детских сказочных книжках. По замыслу художников и творящих чаще всего именно так выглядит настоящий рай. В чистейшем белом мире нет места боли, злу, страданиям. В нем живут тепло, добро и свет. И, конечно же, ни с чем несоизмеримое счастье. И в обязательном порядке — любовь. Столь же легкая, воздушная и праздничная.

Все остальные тоже оглядывались. Корабль стоял рядом с ними, но людей все еще не было — когда они попали на борт, проход открылся в небольшую пустую каюту, где они пробыли десять минут, до высадки. И теперь тоже ни единой живой души. Только слабый теплый ветер — как и положено в раю.

— Интересно, нас куда-то отведут или нет? — бросил в пространство вопрос Таенн. — Тут, бесспорно, очень красиво, но мы сюда прибыли явно не за тем, чтобы любоваться пейзажем.

Ответом ему снова стала тишина и едва слышный шум ветра. Над зданиями плыли легкие перистые облака, медленно тающие в лазури.

— Эй, есть кто живой? — снова позвал Бард. — Если вы хотите нас убить, то для чего это представление?

— Зачем же убивать? — спросил вдруг ласковый голос, идущий из ниоткуда. — Или вы всех сразу измеряете по себе, не дав им даже шанса оправдаться?

— Мы имеем право видеть, с кем говорим? — спросил Леон.

— Кого ты хочешь увидеть, слепец? — усмехнулся голос. — Уж для тебя это точно не имеет значения. Впрочем, отчасти ты прав. Сейчас братья проводят вас ко мне.

Через минуту к ним действительно подошло шестеро провожатых — мужчины, все, как на подбор, рослые и крепкие. Одеты они были незамысловато, в какое-то подобие белых тог, подпоясанных металлическими поясами. Ни оружия, ни агрессии, только широкие, открытые улыбки.

— Пойдемте с нами, — сказал старший. — Мы проводим вас в нужное место.

— А если мы не пойдем? — поинтересовался Морис. — Что будете делать? Заставите?

— Нет, конечно, — засмеялся другой мужчина. — Можете остаться здесь. Это не имеет никакого значения.

— Зачем тогда идти? — приподнял брови Таенн.

— А вы слышали такое слово: «вежливость»? — вопросом ответил старший мужчина. — Великий прав, вы действительно смешные.

  101