92 
– Осталось, – буркнула я, наблюдая за кипящим в котелке и неимоверно благоухающим супом. – Что ему сделается? И… спасибо тебе, Виктор.
Я тронула его за руку. Советник небрежно дернул плечом, мол, да пожалуйста, и, помешав суп, снял пробу.
– Завтрак готовишь ты, – решил он за меня, протягивая ложку.
– Ты уверен, что хочешь свести счеты с жизнью? – ужаснулась я и нехотя призналась: – Я не умею готовить.
– И ты так спокойно в этом признаешься? – Советник был искренне удивлен моим откровением. – А что ты еще не умеешь делать?
– Вышивать крестиком.
При этом я искоса посмотрела на князя, который сидел напротив, насупившись, как сыч в клетке, и не принимал участия ни в нашем разговоре, ни в поглощении пищи. Он даже ухом не повел. «На меня злится», – догадалась я. Ну и пусть злится. Я все равно считаю, что поступила правильно, не бросив их в столь опасном предприятии, пусть даже это всего лишь разведка. Мало ли что, а ведьма рядом никогда не помешает.
ГЛАВА 19
Утро для меня оказалось тяжелым. Причем в прямом смысле этого слова. Я проснулась от того, что что-то давит мне на плечи. Непривычное ощущение, надо сказать. Я скосила глаза и увидела небрежно обнимающую меня руку. Та-а-ак! Это еще что такое?! Судя по тому, что Виктор продолжал мирно почивать по другую сторону костра, а всего нас было трое, вывод напрашивался сам собой.
Накануне вечером я первая завалилась спать на собранные советником еловые ветви, чтобы не ложиться на холодную землю. Еда сморила меня окончательно, учитывая и так излишне напряженный во всех отношениях день, и я уснула почти мгновенно. Кащей за весь вечер так толком больше и не проронил ни слова. И вот нате, пожалуйста!!!
Я глубоко вздохнула, приготовившись разразиться гневной речью, и собралась уже вскочить, но князь только сильнее сжал мои плечи и выдохнул мне в затылок:
– Тихо. За нами кто-то наблюдает.
Я сразу притаилась. Потом повозмущаюсь.
– Нечисти здесь нет, – констатировала я, просмотрев местность на ее наличие.
– Это не нечисть и не нежить, и даже не обычное животное, – шепотом ответил князь.
– А кто?
– Не знаю, не могу определить.
– И давно он за нами наблюдает? – Меня охватило смутное беспокойство, потому что присутствие человека тоже не ощущалось.
– Около часа.
Значит, уже час я лежала в обнимку с Кащеем, да еще и любезно накрытая его плащиком, и ничего не заподозрила? Кошмар! Даже если он просто меня караулил, чтобы я не вспугнула неизвестного наблюдателя, это его нисколько не оправдывает!
– Руку-то убери, – проворчала я. Наглая конечность нехотя исчезла. – И где он?
– В кустах, прямо напротив нас, – буркнул князь.
Нет, вы только на него посмотрите – он еще и недоволен чем-то!
Я поворочалась, старясь поудобнее устроиться, чтобы подозрительные кусты попали в поле моего зрения, и уткнулась Александру в грудь затылком. Вот черт! Еще в его плаще запутаться не хватало!
Я внимательно осмотрела ближайшие заросли. Странно. Кусты как кусты. Лично я ничего и никого не чувствую и не вижу. Может, показалось?
Но тут мое внимание привлек странный зеленоватый блеск двух точек у самой земли. Что это? Блуждающие огни или… Не может быть?! Я резко перевернулась на живот и уже открыто уставилась на виновника утреннего волнения.
– Сенька!
Мой вопль заставил моих спутников подскочить как ошпаренных. Причем Виктор совершенно был не в курсе событий и поэтому с мечом на изготовку, с заспанными глазами и растрепанным хвостиком выглядел очень даже презабавно. Стреноженные на ночь лошади также не оценили моих радостных чувств и испуганно заржали.
– Алена! – Вопль кота был не менее эмоциональным, и уже через минуту я прижимала своего лохматого друга к груди.
– Сенечка, миленький мой, – шептала я коту, порывисто целуя его в мокрый нос и боясь выпустить из рук, будто он может от этого исчезнуть. – Неужели это ты? Как же я по тебе соскучилась!
Кот морщился, кривился, но тоже был безумно счастлив нашему воссоединению.
– Отпусти меня, иначе я смогу нормально порадоваться нашей встрече только на том свете, – прохрипел он, когда мои объятия стали излишне крепкими. – Ты меня задушишь.
Я опустила кота на землю и только сейчас обратила внимание на застывшие монументальные мужские фигуры. Даже если раньше в Трехгории не было памятников, то теперь они точно появились, причем сразу в количестве двух штук. Александр с Виктором являли собой идеальный образец увековеченного обалдения. Статую следовало бы назвать «Правительство в шоке».
92 
