Особенно,... 
24 
— Что у вас вообще тут происходит?
— Ничего особенного.
— Ничего особенного?
— Да. Я же не спрашиваю, почему блондинка, увешанная бирюзой, так неприлично висит на тебе.
Дилан усмехнулся:
— Еще бы ты об этом спрашивала! Это моя жизнь и мое личное дело. Кстати, до блондинки мне нет особого дела. Ну, напилась, полезла знакомиться. Я общался с ней ровно до того момента, пока это еще было забавно. А потом, эффектно подойти к вам с ней под ручку — это тоже было забавно.
— Кому?
— Думаю, что всем. Вам не понравилось? Браун наверняка оценил. Он знает толк в красивых женщинах.
— Так ведь она была с тобой.
— Учитывая скорость, с которой Синтия набирается, сегодня вечером у нее сменится еще не один кавалер.
— Может, ты вообще притащил ее сюда только затем, чтобы продемонстрировать нам?
— Может, и так, — спокойно согласился Дилан. — А может, затем, чтобы показать Брауну, кто из присутствующих самцов круче.
— Дилан, ты что, тоже набрался?
— Исключено. Я не большой любитель алкогольных напитков, особенно таких крепких.
— Ты же возглавляешь компанию, которая занимается их распространением!
— Возможно, поэтому и не являюсь их любителем, — заметил Дилан. — Чтобы успешно продавать, совсем не обязательно употреблять их в большом количестве. Я предпочитаю родниковую воду и здоровую пищу. Если кто-то хочет покупать и пить их — я предоставляю ему такую возможность. Меня же самого интересуют другие возможности.
— С каких пор ты стал таким циничным?
— Паола, мы отвлеклись от главной темы. Сейчас не мне нужно объясняться.
— А кому же?
— Тебе.
Бекки была права, когда предпочла ретироваться. Паола еще никогда не видела Дилана таким сдержанным, но за этой сдержанностью плескалось море гнева. Оно проявлялось лишь в едких и неожиданных высказываниях Дилана.
— Что за неуместное кокетство с Брауном?
— Дилан, какое тебе до этого дело, в конце концов?! — воскликнула Паола.
— Такое. Я за тебя беспокоюсь, я старше тебя. Поскольку я старше тебя, то я за тебя отвечаю.
— Отвечаешь?!
— Отвечаю, — спокойно подтвердил Дилан. — Вы тут в незнакомой среде, и у вас не так уж много жизненного опыта, чтобы хорошо здесь ориентироваться.
— А у тебя его много, этого жизненного опыта?
— Хвастаться не стану, но в любом случае у меня его больше, чем у вас.
— Дилан, ты хочешь испортить мне вечер?
— Паола, таких девочек, как вы с Бекки, Браун ест на завтрак.
— О чем ты говоришь?
— Ты думаешь, что он к вам серьезно относится? Знаешь, кто вы для него на самом деле?
— Кто?
— Милые крошки, поболтать с которыми одно удовольствие. Развлечение — и только.
— Ты ничего не понимаешь, — горячо возразила Паола.
— И чего же я не понимаю?
— Он провел с нами весь вечер. Он специально нашел нас в зале, чтобы пообщаться. Он столько всего рассказывал. Про сафари, про благотворительность.
— Обычное дело. Он произвел на вас впечатление? Ну так этого он и добивался.
— Ты хочешь сказать, что он не является тем, за кого себя выдает?
— Паола! Конечно, является. Но представь себе, сколько вокруг женщин, желающих повеситься на него. Завидный жених, перспективная партия. И ты думаешь, он готов добровольно сковать себя брачными цепями? Да он просто пользуется всеми представляющимися ему возможностями.
— Какого мнения ты о людях, оказывается. Так он играет с нами?
— Не знаю, возможно вы ему действительно симпатичны. — Похоже, Дилан решил сменить гнев на милость. — Но в данный момент меня гораздо больше интересует другой вопрос!
Паола сделала невинные глаза. Она знала, что сейчас последует.
— Какого черта ты сказала ему, что работаешь у меня? Какого черта выдумала всю эту нелепость с рекламой и пиаром? Зачем нужно было врать?
— Я не врала.
— А что ты делала?
— Ну… присочинила немного.
— Ошибаешься, моя милая. Присочинить можно, когда что-то является правдой и ты это что-то слегка приукрашиваешь. А все, что ты рассказывала Брауну, вранье чистой воды.
Паола сделала непроницаемое лицо. Дилан загнал ее в угол.
— Зачем было врать?
— Я хотела произвести впечатление.
— Какое, дьявол дери, впечатление?!
— Ты никогда столько не ругался, — удивленно сказала Паола.
— Да, со времен того памятного матча в регби, где мне выбили большой палец на ноге и вывихнули челюсть. Но тогда я ругался про себя.
24 
