Особенно,... 
44 
– Это безумие какое-то, – тихо проговорила она, отпив глоток шампанского.
– Ты о чем? – удивленно поднял брови Джон.
– О чем они говорят и зачем? Сначала они боялись, что японцы скупят всю Америку, лет десять назад их пугали страны ОПЭК[2] и арабские шейхи, теперь они, кажется, боятся немцев.
– Совершенно верно.
– Надеюсь, он уже привык, – вдруг сказала Кит, глядя на пианиста, усаживающегося за рояль, и других музыкантов, готовящих инструменты.
– Кто?
– Пианист. Ведь его никто не слушает.
– Попробуй он только умолкнуть, как сразу все услышат.
– Возможно, – Кит улыбнулась. Ее внимание уже привлекла опоздавшая пара, только что вошедшая в зал. Она сразу же узнала лысеющего, с жестким взглядом магната с Уолл-стрит. – Это Саймон Ренквист, не так ли? А эта блондинка, его дочь?
– Подружка.
– Но ей не более девятнадцати! – Поднеся бокал к губам, Кит следила за парой, глядя поверх края бокала. Между ними тридцать лет разницы, не меньше, подумала она. – Что их может объединить, черт возьми?
– Не будь смешной! – Джон посмотрел на нее долгим взглядом.
– Я не притворяюсь, поверь. – Но Кит самой стало смешно от нелепости своего вопроса.
А Джон, улыбаясь, уже поднял бокал в ответ на приветствие Джека Николсона, а затем отпил шампанского.
– Чертовски хочется выкурить сигарету, – пробормотал он, отлично зная, что это невозможно, ибо в зале никто не курил.
– Чтобы заработать рак? Не испытывай судьбу, Джон. – Кит посмотрела на него с упреком. – Лично мне чертовски хочется есть.
– Нет ничего проще, – воскликнул Джон и поманил одного из официантов с подносом на поднятой руке.
– Леди голодна, – сказал он, указав на Кит.
– Мадам. – Загорелый малый протянул ей блюдо с бутербродами и блинчиками с икрой.
Кит колебалась.
– Господи, почему мамаши твердят нам, что в перчатках есть не полагается?
Джон молча выбрал для Кит блинчик с икрой и поднес к ее рту. Глаза его озорно светились, он с явным удовольствием предвкушал все, что будет дальше. Кит послушно открыла рот, собираясь откусить кусочек, но весь блин вдруг оказался у нее во рту. И хотя ей тоже было смешно, она испугалась, что шутка может окончиться плохо. С трудом она все же проглотила едва пережеванный блинчик.
– Это плохая шутка, – все еще смеясь, вытерла она уголки рта салфеткой.
– Зато было чертовски вкусно, не так ли? – улыбался Джон.
– М-м, восхитительно, – согласилась Кит, облизывая губы. – Настоящая, зернистая, без обмана.
– На губах осталась икринка.
– Где? – Она снова провела языком по губам, но Джон остановил ее.
– Постой, я сниму сам.
Она невольно приблизила к нему лицо и в ту же секунду почувствовала на губах прикосновение его языка. Он бережно слизнул с ее губ икринку. Кит застыла от неожиданности и странного оцепенения.
– Эй, Тревис, не дело целоваться на публике, – вдруг раздался мужской голос. Джон отпрянул, но не оглянулся, а с удовольствием смотрел на зардевшееся, растерянное лицо Кит. Наконец он обернулся к стоящему рядом Тони Эйкинсу, шалопаю и гуляке.
– Иногда, Тони, бывают моменты, когда соблазн слишком велик, – сдержанно улыбнувшись, ответил нерастерявшийся Джон.
– Ай-я-яй, Джонни, ты цитируешь меня, мой друг. – Саркастическая улыбка Тони немедленно сошла с его лица, когда его взгляд остановился на смущенной Кит.
– Не хочешь ли ты сказать, Джон, что это прелестное создание – новая звезда твоего фильма? Я кое-что читал об этом в газетах. Кит Мастерс, не так ли?
– Вы не ошиблись, она самая, – придя в себя, подтвердила Кит. Джон промолчал.
– Охотно верю. – Тони взял ее руку и, склонив голову, коснулся губами ее ладони в перчатке. – Новая звезда на голливудском небосклоне.
– Вы мне льстите, мистер... – Кит осторожно, но решительно высвободила руку.
– Эйкинс. Мистер Эйкинс.
– А где Меделин? – быстро спросил Джон. Но Тони, мельком взглянув на него, перевел свой взгляд на Кит.
– Он говорит о Меделине Сен-Джеймс. Вы слышали о ней, я уверен.
– Да. – Кит знала, что речь идет о внучке миллиардера и единственной наследнице семейства Хофстед.
– Так вот, я – один из предметов ее багажа, – пояснил Эйкинс. – Мисс Сен-Джеймс сегодня пожаловала в Аспен с четырьмя сундуками, пятью чемоданами и Тони Эйкинсом в придачу.
Кит не смогла удержаться от смеха.
– Я не верю, что все обстоит именно так.
44 
