78 
– Твоя мать... будет теперь жить там, – с усилием промолвил отец, сцепив пальцы и тупо уставившись на них. – Мне непросто объяснить тебе это, Кит.
– Господи, Клинт, почему ты не скажешь ей правду? – воскликнула мать и встала.
– Какую правду? – испуганно переспросила Кит и замерла от страха.
– Мы с твоим отцом разводимся, – коротко ответила мать.
– Нет! – прошептала Кит и повторила это еще несколько раз. Она вскочила со стула и старалась тут же не расплакаться, хотя слезы душили ее. – Вы не можете этого сделать. Ты не должна уезжать, мама! – Но, увидев, что мать глуха к ее словам, Кит в отчаянии обратилась к отцу. – Папа, скажи ей, пусть она изменит свое решение. Заставь ее остаться!
– Перестань, Кит, – строго сказала мать. – Я не изменю своего решения. Никто не заставит меня сделать это, ни ты, ни твой отец. Мне нелегко было принять такое решение, но я сделала свой выбор. Пожалуйста, постарайся понять меня.
– Нет, – снова закричала Кит и бросилась вон из дому, сама не зная куда. Но, выбежав на крыльцо, она остановилась и бессильно прислонилась к колонне. Это не может быть правдой, они не могут развестись.
Ноги у Кит подкосились, она опустилась на ступени и обхватила рукой тонкую колонну фронтона. Ее била дрожь. Мир, в который она верила, рухнул. Кит не слышала, как открылась дверь, послышались шаги. На плечо ее легла чья-то рука, и, подняв глаза, Кит увидела заплаканное лицо отца. В нем, как в зеркале, отразилось и ее собственное горе.
– Мне очень жаль, детка, – тихо промолвил он, опускаясь с ней рядом.
– Это я во всем виновата, папа, – глотая слезы, промолвила Кит.
– Нет, нет, девочка, ты ни в чем не виновата.
– Нет, я виновата. – Она закрыла глаза ладонями. – Мама не хотела, чтобы я бросала танцкласс, но я бросила его. Я плохо училась музыке, совсем не играла. У меня в комнате всегда беспорядок. Но теперь я согласна, чтобы продали Дружка, я буду помогать маме по дому, содержать свою комнату в порядке, мыть посуду и не буду больше болтать с Энджи по телефону, я обещаю... Я буду...
– Не надо, Кит. Ты ничего не должна с собой делать, детка. – Он прижал ее к себе, и Кит уткнулась носом в шерстяную рубашку отца. Руки его тихонько качали ее.
– Дело не в тебе, Кит, поверь мне. Это касается только меня и твоей матери, и началось это еще до того, как ты родилась.
– Я ничего не понимаю, папа, – запротестовала Кит. – Ты должен что-то сделать.
– Мы пытались, дочка. Мы с ней пытались...
В голосе отца звучало бессилие, и Кит, отпрянув, с ужасом уставилась на него.
– Ты больше не любишь ее?
Глаза Кит наполнились слезами.
– Я люблю ее, детка, – промолвил он хриплым голосом. – Очень люблю. – Его руки дрожали, когда он вытирал мокрое от слез лицо Кит и гладил ее спутанные волосы.
– Значит, еще не поздно что-то сделать, папа, чтобы она осталась? – настаивала Кит. – Ты должен пообещать ей не пить и не видеться больше с Бонни Блэсдел.
Отец побледнел.
– Ты знаешь о ней?
Кит опустила глаза, чувствуя, что ей сейчас станет дурно от стыда за него.
– На прошлой неделе, когда Беннон после матча отвозил меня домой, я увидела твой пикап во дворе ее дома. Это не единственный раз, когда ты был у нее. Даже дети болтают об этом.
– Прости, Кит. – Он отвернулся и бессильно опустил руки, обнимавшие ее.
– Почему, отец? Почему ты это делаешь, если так сильно любишь маму?
Какое-то время он печально качал головой, словно не находил слов для объяснения. Но вот он поднял голову и посмотрел на Кит.
– Сколько тебе лет? Шестнадцать? – Она молча кивнула, хотя, кажется, он этого не заметил. – Возможно, ты уже достаточно взрослая, чтобы понять. – Он поднял голову и посмотрел на горы. – Твоя мать очень красивая женщина, Кит. Других таких я не встречал. Когда мне было столько лет, сколько тебе сейчас, однажды наш класс поехал на экскурсию в музей в Денвере. Там я увидел необычайной красоты вазу, которой было, наверно, несколько столетий. Ее голубые и зеленые краски были такими яркими, будто светились изнутри, – промолвил он тихо, словно вновь видел перед собой эту вазу. – Она была заключена в стеклянный футляр. К ней не разрешалось притрагиваться, на нее можно было только смотреть. – Он бросил взгляд на Кит. – Мне этого было недостаточно. Когда я вижу что-то красивое, я хочу дотронуться до него, подержать в руках. Твоя мать... она не выносила этого. Пыталась, но не могла...
Кит неловко сжала его крупную костлявую руку. Она ничего не могла ему сказать, но поняла, почему он навещал Бонни Блэсдел.
78 
