и читается легко. 
7 
Гилберт рассмеялся.
- Итак, я могу рассчитывать на твое содействие?
- Я этого не сказала. Но, по крайней мере, могу обещать, что не буду стоять у тебя на пути. Мне и самой хочется, чтобы Эмма немного развлеклась.
— Спасибо, милая.
— Ты и вправду считаешь, что она сможет влюбиться?
- Постараюсь поспособствовать этому. Как знать, а вдруг у меня получится...
Когда Эмма вошла в комнату, Гилберт, Крис и Райен вели оживленный разговор. Девушка смерила присутствующих пристальным взглядом.
Эти милые умные глаза... Райен увидел в них беспокойство, злость и вспышку желания, которое она тут же подавила. Похожее желание он видел на лице Эммы, когда она говорила о ребенке.
Как здорово, что она сказала ему об этом! Райен никогда не хотел ребенка. Бенедикты были эгоистами. Но однажды... В его жизни был маленький мальчик, ради которого он почти готов был нарушить свое правило. Однако, несмотря на то что расставание причинило крохе огромную боль, Райен нашел в себе силы уйти. С тех пор он очень осторожно общался с детьми, стараясь не допускать слишком большой привязанности. Таким образом, есть еще один надежный барьер между ним и этой очень соблазнительной женщиной с грустными серыми глазами.
— Эмма, посмотри, — подозвал ее Гилберт, указывая на макет. — Эта модель... просто замечательна.
Это были новые «Техасские Огни» с просторным холлом, оборудованным суперсовременной компьютеризированной системой безопасности, с новыми зеркальными лифтами и осветительными приборами, с новыми... О боже, трудно было сказать, что здесь осталось от старой гостиницы.
— Безусловно, эта модель очень впечатляет, - наконец-то произнесла Эмма, а потом добавила, обращаясь к Крису: — Меня не зря уверяли, что ты гений.
— О, кто же это мог сказать тебе такое?
— Холли.
Гилберт рассмеялся.
— Даже если Крис построит домик из кубиков, моя дочь назовет это гениальным.
- В любом случае это всего лишь макет, - вмешался Райен.
В этот момент в дверях появилась Холли, и Крис бросился ей навстречу.
- Пойдем погуляем в саду, - предложила девушка. — Я не видела тебя почти полчаса и за это время уже успела соскучиться.
Крис посмотрел на Гилберта и Райена.
- Иди, — сказали они в один голос.
Гилберт рассмеялся.
- К сожалению, у меня тоже полно дел, — сообщил Гилберт немного погодя. — Эммалин, мне кажется, у тебя возникли вопросы по поводу гостиницы. Поэтому оставляю вас, чтобы вы все смогли обсудить. — Он улыбнулся племяннице и неуклюже похлопал ее по плечу, а потом направился к двери.
Эммалин посмотрела ему вслед, ее красивые глаза озабоченно сощурились.
— Эмма, с тобой все в порядке? — спросил Райен.
— Он кажется мне таким грустным последнее время. Я думаю, это связано с замужеством Холли. Ты ведь знаешь, она его единственный ребенок.
Райен собирался напомнить Эммалин, что Гилберт не так уж и одинок, ведь у него есть она, его заботливая племянница. Но кто он такой, чтобы давать ей советы в семейных делах? Разве у него когда-нибудь была настоящая семья? Нет. Только эгоистичный отец и его бесчисленные не менее эгоистичные жены.
В комнате воцарилась мертвая тишина. И вдруг Райен осознал, что впервые оказался наедине с Эммой. Он почувствовал запах фиалок, и ему тут же захотелось подойти ближе, может быть, даже прикоснуться к ней...
Что, черт возьми, с ним происходит?! Разве он не убедил себя, что эта женщина не для него?
— Может быть, мы... — Он указал на модель. — Сейчас мы одни. Ты можешь сказать, что ты на самом деле думаешь.
Эмма глубоко вздохнула, и от этого тонкий материал платья стал еще больше облегать ее маленькую, но чертовски соблазнительную грудь. Сегодня она где-то откопала еще одно ужасно старомодное темно-коричневое платье...
- Тебе нравится коричневый цвет? — неожиданно спросил он.
Ее ресницы удивленно взлетели вверх, и она быстро прижала руку к груди. Только тогда Райен понял, что слишком пристально смотрел в то место, где платье обтягивало ее грудь.
- А ты имеешь что-то против него? — задала она встречный вопрос.
Он снова заметил, какие у нее выразительные глаза. Даже ужасное платье не могло затмить их красоту.
- Прости меня, Эмма. Коричневый — очень приятный цвет. Просто порой я бываю слишком прямолинейным.
К его немалому удивлению, когда она снова подняла на него глаза, ее лицо озарила улыбка. Едва заметная, но все же улыбка.
7 
