Особенно,... 
185 
– Я сейчас съезжу и что-нибудь привезу, – крикнул им вслед Ноа.
– Тогда обязательно какие-нибудь мексиканские блюда, – крикнула ему в ответ Нонни.
– Но я не могу есть острую пищу!
– Тогда мы будем готовить сами!
Ноа проследил за тем, как они скрылись за дверью. Он вспомнил, как Сара проводила время с женой и с ним. Тогда, помнится, девочке было очень хорошо. Но с Нонни у Сары отношения наладились сразу, и это было видно по их довольным лица. Да, Нонни оказалась настоящей находкой, истинным даром для Сары.
Сара отлично управлялась с девочкой, хотя не имела опыта в общении с маленькими. Она вполне сносно держала ребенка и играла с ним не хуже любой сиделки. Ноа даже не предполагал, что Сара таит в себе столько нежных чувств. Она всегда была тихой и сосредоточенной девочкой, временами даже мрачной, но в этом доме она улыбалась, разговаривала и вообще принимала деятельное участие в событиях.
Он потянулся к Пейдж и взял ее за руку.
– О чем ты думаешь?
– О том же, о чем и ты, – сказала она со вздохом. – Можно подумать, что Сами – ее сестра.
– А ведь она могла бы ею стать.
– Что ж, хорошо.
– Это стоит обсудить.
– Очень мило с твоей стороны напомнить об этом. Ведь не тебя просят бросить все, что ты строил в течение всей жизни. – Она попыталась высвободить пальцы из руки Ноа, но тот не позволил.
– Перестань, Пейдж. И раньше людям приходилось переезжать с места на место. – Ах, вот в чем дело! Для тебя это не просто переезд, не так ли? Больше всякого переезда тебя пугает привязанность.
Пейдж набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула:
– Угу.
Это тоже нравилось Ноа в Пейдж. Честность. Он далеко не всегда готов был с ней соглашаться, особенно в данном случае, зато она выразила именно то, что чувствовала.
Ноа попытался как-то урезонить Пейдж.
– Но твое «угу» не имеет никакого смысла. Вся твоя жизнь – сплошная привязанность, это и по тебе видно.
– В определенной сфере деятельности – несомненно.
– Почему не во всех сферах?
– Потому что спрос слишком велик.
– Значит, ты отказываешься, – произнес он с долей горечи в голосе. Он и в самом деле обиделся, что Пейдж не намерена рискнуть и выйти за него замуж. И обиделся не только за себя, но и за Сару.
– Я не совсем об этом.
– Об этом, об этом, мне-то совершенно ясно.
– Нет. Просто я могу видеть то, на что не гожусь. Я боюсь убедиться в этом на практике.
– И по этой причине ты отказываешься от самого лучшего, что может предложить жизнь. Быть с человеком, которого любишь, – вот лучший вид привязанности, который только я знаю. За подобную привязанность все одинокие люди в мире готовы отдать все, что угодно. Вспомни о своей подруге Маре.
– Я именно этим и занимаюсь почти все свободное время.
– Ты думаешь, она стала бы протестовать против такого рода обязательств, как делаешь ты?
– Так нечестно, Ноа.
– Согласен, – сказал он, придвигаясь ближе, – но отчаянные обстоятельства, в которых я оказался по твоей милости, требуют чрезвычайных мер. Ты же сопротивляешься. И пытаешься увильнуть от прямого ответа. Но почему? Потому, что твои родители смотрели на тебя как на бремя? По-твоему, выходит, что и семейная жизнь – тоже бремя. Ну хорошо, а что же тогда представляете собой все вы, живущие в этом доме, – ты, Нонни и Сами? Самую настоящую семью. А разве жизнь с ними обременяет тебя? То же самое будет и тогда, когда к вам присоединимся мы с Сарой. Ведь тебе нравится, когда мы с вами? Нравится. Так в чем же дело?
Пейдж удалось освободить свою руку, и она положила ее к себе на колено.
– Моя жизнь раньше была такой простой. И вдруг появляешься ты и просишь, чтобы я стала одновременно и женой, и матерью. Мало этого. Ты еще хочешь, чтобы я бросила свою практику и переехала с тобой в Санта-Фе.
– Это еще под вопросом, – отразил наступление Ноа, полагая, что лучше не покушаться так решительно на все. В ответ она лишь одарила его насмешливым взглядом.
– Под вопросом? Чрезвычайно романтично ты выражаешь свои мысли.
– Я говорю о том, что еще неизвестно, придется ли нам вообще уезжать из Таккера.
– Ну и чудесно. Если ты останешься здесь, мы сможем продолжать жить так, как живем.
– Что подходит тебе как нельзя лучше. Ты сможешь сохранить свою драгоценную работу и вдобавок поиграть в семью. Но как только почувствуешь, что муж и дети тебя обременяют, ты просто улетишь от них, словно вольная пташка.
185 
