Последние отзывы

  27  

– Или хотя бы не хуже, – прошептала Делфайн, смешивая ингредиенты. Права на ошибку у нее нет. Лидия отправилась в город с Николасом, который так вжился в здешнюю обстановку, что Делфайн иногда начинала сомневаться – может, ему лучше быть ковбоем, а не телохранителем? Так что никто не мог проконсультировать Делфайн.

Она так увлеклась делом, что не сразу услышала стук в дверь. Однако посетитель был настойчив:

– Лидия, проклятие, открывай, я тут поджарюсь!

– Иду, – откликнулась Делфайн. – Только вытру руки.

В проеме двери стоял крупный раздраженный мужчина.

– Сколько можно возиться? Я едва не полез через окно.

– Простите. Я не слышала. Заходите. Вы ищете Лидию? Или Оуэна?

Незнакомец двинулся за ней по пятам.

– Я пришел повидать Оуэна, у нас с ним дела. Но теперь, когда я убрался с проклятой жары, можно не торопиться. Ты кто? Есть дома еще кто-нибудь?

Что-то в его тоне не понравилось Делфайн. И смотрел он на нее странно.

В душе начала подниматься паника, когда девушка поняла, что оказалась один на один с незнакомцем. Телохранители обычно отсеивали нежелательных людей, и Делфайн, привыкшая .к ощущению безопасности, действовала иногда, не подумав. Но люди сюда всегда заходили свободно. Лидия впускала их. Разговаривала с ними. И Оуэн тоже. В доме бывали друзья, соседи, деловые партнеры. Очевидно, и этот человек тут не чужой.

Вобрав в легкие воздух, Делфайн попыталась вспомнить, как внушать другим уважение, держать дистанцию.

– Кто вы? – спросила она, но голос ее предательски дрожал.

Мужчина хитро улыбнулся. Его улыбка испугала ее.

– Не волнуйся. Оуэн меня знает. Живу по соседству. Он упоминал – вроде у него есть жеребец, чтобы покрыть мою лучшую кобылу. Пришел поглядеть.

Произнося свою речь, он протянул руку к Делфайн.

– Не смейте! – отпрянула девушка.

– Не будь такой недотрогой. Я тебя не обижу. – Мужчина придвинулся ближе. – У тебя шоколад на щеке. Сейчас я его отчищу. – Но голос у него был хриплым, рука тряслась, а глаза...

– Я сама, – возразила она, делая шаг назад.

– О, я готов помочь. – Его пальцы коснулись ее щеки.

– Не прикасайтесь ко мне! – приказала она самым повелительным голосом, хоть зубы у нее и стучали. Как бы сбежать?

Дверь распахнулась, и появился Оуэн. Прищурившись, он посмотрел не на нее, а на стоящего рядом мужчину.

– Декинс, убирайся из моего дома.

– Оуэн, не делал я ничего. Не знаю, почему эта глупышка раскричалась. Ты же знаешь, почему я здесь. Она попросила меня ей помочь.

Оуэн даже не повернулся к Делфайн за подтверждением или опровержением.

– Откровенно говоря, мне все равно, просила она или не просила. Не смей ее трогать. И убирайся.

– Оуэн, мы сто лет знакомы. Не делал я ничего дурного. Она сама меня пустила. Она...

Договорить Декинсу не удалось. Кулак Оуэна отбросил его к двери.

– Ни слова больше, – предупредил Оуэн. – Всякий бизнес между нами закончен. Навсегда. И больше не появляйся на моей земле.

Декинс окинул Оуэна и Делфайн ненавидящим взглядом, но вышел из дома, забрался в грузовик и, взревев мотором, отъехал.

После его ухода Оуэн наконец осмелился посмотреть на Делфайн. Он тяжело дышал, глаза его потемнели от гнева.

– Как ты?

– Все в порядке. – Она неистово помотала головой. – Он просто напугал меня. Дотронулся до моей щеки и смотрел так, словно собирался...

Оуэн прижал ее к себе. Стиснул изо всех сил.

– Мне он никогда не нравился. Дрянь, а не человек.

Закрыв глаза, Делфайн опустила голову на грудь Оуэна. Здесь она в безопасности. Но...

– Я частично сама виновата. Я впустила его. Очень глупо с моей стороны. И... типично для меня. Андреас и вся семья не зря волнуются. Я сначала делаю, а после думаю. Моя вина тут не меньше, чем этого человека.

– Черта с два. Для мужчины, пытающегося дотронуться до сопротивляющейся женщины, нет оправдания.

– Но, может, впустив его, я невольно дала повод считать... Иногда подобные вещи так и происходят...

Ей вспомнились ее прошлые ошибки. Делфайн закрыла глаза. Оуэн поднял ее на руки, усадил на диван.

– Какие вещи? Кто посмел что-то сделать с тобой, Делфайн?

Она прижалась к нему, забывая дышать:

– Я не хочу тебе рассказывать. Никому не хочу.

– Словно это остановит меня. Теперь, когда я знаю, что кто-то обидел тебя, то... Говори.

– Услышав, ты перестанешь уважать меня. – Она издала смешок. – Мой брат поручил меня тебе, потому что жить самостоятельно мне не доверили. Как можно уважать такую?

  27