Особенно,... 
53 
— Тогда в чем проблема? Сейчас пойдем гулять, замечательно проведем время…
— Не хочу я идти гулять. Я хочу остаться здесь. С тобой.
Она произнесла это так тихо и спокойно, что Коррей и не догадался бы о скрытом смысле, если бы не увидел, как учащенно вздымается ее грудь, как румянец заливает щеки. Его будто обухом по лбу ударили.
— Извини, я не знаю, как сказать. У меня нет опыта.
— Ты все очень хорошо сказала… — Он прочистил горло. — Я ужасно хочу тебя, Кори. Всегда хотел и буду хотеть.
— Именно в этом мне и нужно убедиться, — послышалось ее сдавленное признание.
— Разве я не говорил тебе раньше?
— Говорить недостаточно. Мне необходимо знать наверняка.
В ее голосе Коррей уловил нечто такое, что его удивило. Он приподнял ее голову и всмотрелся в глаза.
— Что именно тебе необходимо знать наверняка?
— Что ты по-прежнему будешь меня любить, даже после постели.
— Ну конечно, я…
— А еще я хочу знать, что и сама буду по-прежнему любить тебя.
Вот оно что: она думала о родителях, которым никогда не хватало одного партнера.
— Ты на них не похожа.
— Но мне нужно это знать! — крикнула она. — Неужели ты не понимаешь? Я не могу связать свою жизнь с тобой, пока не буду уверена.
С тихим стоном долго сдерживаемого желания Коррей приник к ее губам поцелуем, говорившим о любви и страсти так, как не сказали бы никакие слова. Оторвавшись от нее, он, опустил на нее тот самый взгляд, о котором она мечтала, но в нем сквозила и осторожность.
— Сначала можно прогуляться, а уж потом вернуться сюда.
Коринна отрицательно покачала головой.
— Закажем бутылку шампанского…
— Нет, — шепнула она. — Я хочу сейчас.
Он снова застонал и, крепко обняв, повел ее к одной из спален — той, что была больше. Коринна едва заметно вздрагивала.
— Ты боишься?
— Немножко.
— Я тоже.
— Но ты же и раньше занимался этим.
— Но никогда — с любимой женщиной.
Они остановились у самой кровати. Он отпустил ее, чтобы сбросить покрывало.
— А я никогда и ни с кем этим раньше не занималась.
Обернувшись, он увидел, что она в тревоге ломает сцепленные пальцы рук.
— Я знаю. — Одарив ее нежной улыбкой, он взял ее ладони в свои. — И это одна из причин, которые делают тебя такой особенной.
— Но я хочу знать, что происходит.
— Значит, я расскажу тебе. Согласна?
Она кивнула.
— Хорошо, — пробормотал Коррей и усадил ее на постель. Взяв ее лицо в ладони, он опять поцеловал ее, сначала осторожным, потом, почувствовав, как она отзывается, все более глубоким поцелуем. В тот миг, когда его язык проник в ее рот, он подумал, что будет не так-то легко замедлять события.
Не отрывая губ от ее рта, он взялся расстегивать дрожащими пальцами пуговицы на своей рубашке.
— Прикоснись ко мне, Кори. Я так долго ждал, чтобы ощутить на себе твои руки.
Коринна, которую поцелуй едва не лишил сознания, с трудом открыла глаза и замерла, увидев его обнаженную грудь. Бронзовую и твердую. Она и раньше видела его без рубашки, но сейчас могла трогать его так, как не смела тогда. Протяжно вздохнув, она кончиками пальцев прикоснулась к его груди. Через секунду ладонь выпрямилась и пустилась в путь.
— Ты такой теплый, мощный, но… мягкий. — Коринна, как зачарованная, позволила и второй ладони присоединиться к изучению, провела по ребрам, потом выше, туда, где прятались маленькие плоские соски.
— Как… приятно!..
Двигаясь все более широкими кругами, ее ладони сдвинули рубашку, обвели мускулистые очертания плеч.
— Ты великолепно сложен, — прошептала она. Слова казались настолько неуклюжими по сравнению с ее восторгом, что она быстро наклонила голову и поцеловала его грудь.
— Кори, о Боже, Кори… Еще… еще. — Подавшись вперед, он притянул к себе ее голову и впился в ее губы жадным, ощутимым поцелуем. Когда он снова взглянул на нее, его зеленые глаза были подернуты сумеречной дымкой. — Дотронься еще, — глухо шепнул он. — Ниже.
Коринна словно плыла во сне. Чистый, мускусный аромат притягивал, жар его тела смешивался с ее собственным жаром.
— Так тяжело… сосредоточиться… ты… прекрасен.
Прежде чем она успела произнести еще хоть что-нибудь, он пересадил ее к себе на колени, быстро наклонился и ткнулся носом ей в шею.
— Теперь можешь трогать, — скомандовал он.
53 
