Особенно,... 
24 
— О боже!
— Только никому не говори. Поклянись, что не скажешь. Джорди перестанет со мной разговаривать, если узнает, что я тебе сказала. Но теперь ты понимаешь, как все ужасно?
Джорджия с трудом могла себе представить, какой груз вины должен был ощущать Джорди.
— Понимаю. Где он сейчас?
— Пошел к Куиннам. Мама, что мне делать?
Для начала, хотелось крикнуть Джорджии: сходи за отцом, чтобы он был рядом с тобой! Как мог Расс оставить девочку одну, пусть даже ненадолго? Элисон нуждалась в утешении, в поддержке.
Ей нужна ее мать — вот что.
— Во-первых, — сказала Джорджия, — ты должна найти отца и крепко его обнять. Скажи ему, что тебе надо, чтобы он побыл с тобой.
— Я хотела спросить, идти мне к Куиннам или нет?
— Сегодня — нет. Родители Куинна, вероятно, в шоке.
— А что будет потом?
— Его родители должны будут обсудить организацию похорон…
Услышав слово «похороны», Элисон тихонько вскрикнула.
Как бы ни хотелось Джорджии оградить дочь от всего этого, она ничего не могла поделать.
— После похорон будут поминки. Там ты и сможешь высказать родителям Куинна свое сочувствие. — Джорджия взглянула на часы. — Послушай, дорогая, я еще могу успеть на вечерний рейс. Позвони, как только что-нибудь выяснится, хорошо?
— Хорошо.
— И убедись, что с твоим братом все в порядке. Я люблю тебя, дорогая. Я скоро приеду.
— Я тоже люблю тебя, мама.
В глазах Джорджии стояли слезы. Тут она вспомнила о своих пассажирах и обо всех мероприятиях, связанных с их визитом.
У них должно было остаться наилучшее впечатление не только от регионального отделения фирмы, но и от самой Джорджии.
— Мне нужно срочно вернуться домой, — сказала она.
— Кто-то из ваших детей потерял друга? — спросил вице-президент.
— Он покончил жизнь самоубийством, — ответила Джорджия. — Дочь очень расстроена.
— Ваш муж дома? — спросил коммерческий директор.
— Да, но мне тоже нужно быть там. — Запустив двигатель, она тронулась с места. — Я отвезу вас в отель. Завтра вместо меня вас будет сопровождать мой региональный менеджер, он покажет вам все, что могла бы показать я.
— Но мы приехали встретиться с вами, а не с вашим менеджером, — возразил вице-президент. — Вы чрезвычайно важная часть программы.
Программа. До чего безликое слово.
— Это не первая наша встреча. Вы уже знаете, кто я, как я говорю и как выгляжу. Вы прочитали обо мне все, что можно. Да, мой муж дома, но в трудный момент мне необходимо быть со своими детьми. Мне жаль, что вы проделали долгий путь, чтобы повидаться со мной, но я вынуждена вас покинуть.
Аманда вернулась домой около полуночи. Совершенно измотанная, она легла в постель спиной к Грэму. Она чувствовала, что он не спит, но он не произнес ни слова. Она тоже.
В субботу утром Аманда проснулась в половине шестого. Закончив принимать душ, она увидела в ванной Грэма.
— Как ты? — мягко спросил он.
Она принялась вытираться.
— Устала.
— Что у тебя сегодня?
— В девять должны прийти учителя. Я хочу подробно рассказать им о случившемся и посоветовать, что из этого следует сообщить детям, а что нет. Энн Керлисс, моя помощница, будет следить за настроением детей, а также за тем, насколько справляются со своей задачей учителя. Двери школы будут открыты весь день, а учителя — дежурить все время, сменяя друг друга. Мы уже объяснили им, на что следует обратить внимание. А с теми из детей, у кого будет явно выраженный стресс, поработает кризисная команда.
— Что вы говорите детям в подобных случаях?
— Не так уж много. — Отложив полотенце, она потянулась за бельем. — Им необходимо поделиться своими страхами. Мы должны выслушать и в меру сил помочь.
— Когда похороны?
— В понедельник утром. Посещение школы в этот день не обязательно. — Аманда взяла другое полотенце и принялась вытирать волосы.
— Я думал, занятия совсем отменят, — задумчиво пробормотал Грэм.
— Такое предложение поступило, и мы долго его обсуждали. Все школьники знали Куинна, но не все были близко с ним знакомы. Этим ребятам не обязательно присутствовать на похоронах. Кроме того, мы побоялись, что, отменив занятия, придадим ему статус героя.
— Его родители молчат?
— Да.
Грэм грустно улыбнулся:
— Их нельзя винить. У многих родители и похуже, и все же они не кончают жизнь самоубийством. Кто знает, были бы мы с тобой лучше?
24 
