23 
— Экипаж подан, моя леди, — сказал Саймон, приглашая ее на борт.
— Саймон…
— Ш-ш, — ласково прервал он Эмили, проведя пальцем по ее подрагивающей брови, а потом вдоль губ. — Вчера я поговорил с одной знакомой, и она сказала, что за двести миль отсюда есть альтернативная школа. Администратора уже обо всем известили, и он заверил, что ждет нас с визитом.
Эмили пристально посмотрела на Саймона. Ну как, скажите, устоять перед таким мужчиной?
— Тебе не нужно было… — только и сумела выдавить она и, глубоко тронутая, протянула ему руку, не в состоянии сказать что-то еще.
Он взял ее пальцы в свои ладони.
— Не смотри на меня так, словно я приношу себя в жертву, Эмили. Меня очень заинтересовали твои планы. Это будет весело. Залезай.
Эмили не была уверена, готова ли она лететь на чем-то таком маленьком, но Саймон помог ей взобраться на борт. Затем пристегнул Эмили и дал сигнал пилоту, сидевшему спереди, что они уже готовы. Саймон, завладев ее пальцами, не выпускал их из своих рук и каждый раз, когда она нервничала, успокаивающе сжимал их.
Она сама не знала, что является причиной его тревоги: пугающие ощущения от полета в личном самолете, или исходящий от руки Саймона возбуждающий ток.
Однако вскоре Эмили забыла о волнении, захваченная красотой поросших лесом горных хребтов, расстилавшихся внизу. Когда самолет благополучно приземлился, ей показалось, что она испробовала сполна, каково это — быть в небе целых полчаса, прижавшись к Саймону.
Школа находилась в десяти минутах езды от аэропорта.
«Левит-Академия», — прочитала она на табличке у входа. Саймон открыл большую деревянную дверь и ввел ее внутрь.
Она глубоко вздохнула.
— Чувствуешь себя как дома? — спросил Саймон, ухмыляясь.
— Да. Обожаю запах книг и старого дерева. Я всегда любила школу… Ты знаешь, у кого ни спроси, все считают, что школа не дает положительного опыта. А я хочу, чтобы все было иначе. Нужно дать детям шанс, попытаться сделать что-то хорошее для них… Ты не представляешь, как я благодарна, что ты привез меня сюда.
Он нежно коснулся ладонью ее лица и заложил выбившуюся густую каштановую прядь за ухо.
— Может, это совсем не то, что ты ожидаешь увидеть.
— Знаю, — сказала она, прижав ладонью его пальцы к своей щеке. — Но все же ты привез меня сюда, и я ценю это… Впрочем, мне, видимо, понадобятся сейчас все силы, чтобы удерживать местных учительниц от искушения сделать тебе предложение прямо здесь, на месте.
Саймон самодовольно осклабился.
— Ты уже настроилась идти из-за меня в атаку? Не думаю, что нам нужно об этом беспокоиться, Эмили. Пойдем.
И они вместе направились в кабинет директора. Прошли коридор, попутно заглянув в одну из классных комнат, где девушки, сами едва вышедшие из подросткового возраста, играли с детьми.
— …Мы стараемся строить день так, чтобы юные мамы получали образование и чтобы у каждой из них оставалось время на своего ребенка, — рассказывала им директор Дорин Хейс.
— Можно мне? — спросила Эмили молодую женщину, которая нежно укачивала свое дитя.
Молодая мама кивнула головой, и Эмили взяла ребенка на руки, крепко прижав его к себе.
— Красивый, — сказала она матери малыша. — Вы должны им гордиться.
Девушка благодарно улыбнулась ей.
— А вы та самая учительница, о которой нам рассказывала мисс Хейс? Хотите открыть свою школу?
— Хочу, если получится, — коротко ответила Эмили.
— У нее получится, — веско сказал Саймон. — У этой леди железная воля. Позволь и мне подержать его, — попросил он и поднял маленького мальчика высоко в воздух, так, чтобы тот смог увидеть все, что еще выпадало из его обычного поля зрения.
— Надеюсь, ваше желание сбудется, — улыбнулась девушка. — Томми и мне нравится здесь. Мы вместе, я учусь необходимому в моей работе, а также ухаживать за ним.
Она взяла ребенка и помахала на прощание Саймону и Эмили, когда те выходили из комнаты.
— Так много девушек, которые нуждаются в помощи, — грустно сказала Эмили.
— Думаю, миру нужно побольше таких, как ты, Эмили, — задумчиво произнес Саймон, глядя ей в глаза.
— И побольше таких, как ты, Саймон, — ответила она. — Ты, несомненно, очаровал этого карапуза.
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Родственные души, — прошептал он. — Любим летать.
…Они уже вернулись домой после утомительного путешествия по воздуху и по земле и пообедали, а Эмили все думала о том, что ее основная мечта: изменить многое — за последние несколько дней стремительно приблизилась к ней. Все сильнее и сильнее она мечтала о мужчине с зелеными глазами и обольстительным смехом.
23 
