Особенно,... 
29 
Грозный валашский господарь Мирча, дед Дракулы, в 1395 году заключил союз с венгерским королем Сигизмундом. Преемники его, видя растущее могущество Турции, тоже оставались верными венгерским королям, и, таким образом, в первой половине XV века большинство господарей Валахии получали престол с помощью венгерских монархов. Так было и с Владом III Цепешем, который получил трон при содействии Яноша Хуньяди. Правда, византийский хронист Халкокондила свидетельствует, что на престол Влад Дракула взошел с помощью турок, но И. Богдан в своем исследовании приводит документы, опровергающие это утверждение. Почти все, что связано с именем Влада III Цепеша, окутано тайной, вплоть до места захоронения, так как его могилу в Снаговском монастыре многие считают кенотафом.
Отец Влада Цепеша принадлежал к рыцарскому полувоенному-полумонашескому ордену Дракона, основанного германским императором. От отца имя «Дракул» перешло к троим его сыновьям, но в истории прославился только один из них. По мнению современников, Влад Цепеш был самым некрасивым из братьев, всегда со сжатым в жестокой гримасе ртом и холодными глазами. Но при среднем росте он отличался огромной физической силой, прославился на всю страну как кавалерист — и это во времена, когда люди с детских лет привыкали к коню и оружию. Кроме того, Влад Цепеш прекрасно плавал, что тоже было немаловажно, так как мостов через реки тогда было мало.
По понятиям своего времени, Влад Цепеш был истинным рыцарем: храбрым воином и умелым полководцем, к тому же человеком глубоко религиозным, щедро наделял монастыри землей и деревнями, и потому пользовался поддержкой духовенства. В своих действиях всегда руководствовался чувством долга и чести, а как государственный деятель хотел освободить страну от турецкого господства, объединить ее, развивать торговлю и ремесла.
Маленькое валашское княжество располагалось между Трансильванией и огромной турецкой империей, поэтому туркам, прежде чем напасть на города Трансильвании, требовалось покорить Валахию. В середине XV века значительная часть Балканского полуострова уже входила в состав Османской империи, но турки чувствовали себя на завоеванных землях скорее господами, чем хозяевами. Восстания против их владычества вспыхивали то здесь, то там, и хотя они жестоко подавлялись, порой и туркам приходилось идти на некоторые компромиссы. Одним из них было сохранение государственного статуса отдельных княжеств, но при условии их зависимости от султана. В таких случаях оговаривался размер ежегодной дани. Например, Валахия выплачивала ее серебром и лесом. А чтобы тот или иной князь не забывал о своих обязанностях по отношению к султану, он отправлял заложником к турецкому двору своего старшего сына. И если князь начинал проявлять строптивость, юношу — в лучшем случае! — ждала смерть.
Такая судьба была уготована и Владу Цепешу. Вместе с несколькими другими «высокородными отпрысками» он несколько лет провел в Адрианополе в качестве «гостя». Впечатления этого периода жизни оказали на него сильное влияние и во многом сформировали характер будущего господаря Валахии. Радушные хозяева наглядно показывали, что ждет всякого, кто вызовет гнев султана и его приближенных. Влад Цепеш к тому же и сам с детства выказывал свирепость, казавшуюся излишней даже в те суровые времена. Но с организованной жестокостью он познакомился уже при дворе султанского наместника. Турки были хорошими учителями, а Влад оказался учеником понятливым.
Один из вассальных князей поднял против султана восстание, чем обрек на смерть своих сыновей-заложников. Мальчиков со связанными руками подвели к трону султана, и Мурад объявил, что по своей великой «милости» он смягчает им наказание. По знаку властелина один из янычар выступил вперед и ослепил братьев…
Гостеприимные турки выращивали для стола принцев-узников привычные овощи, и вот однажды обнаружилось, что с грядки похищено несколько огурцов. Тогда это было довольно редким лакомством, и подозрение сразу же пало на садовников, поэтому решили немедленно выяснить, что находится в их желудках. «Специалистов» по вспарыванию чужих животов при султанском дворе хватало всегда, и дело было тотчас сделано. В пятом по счету разрезанном животе обнаружились кусочки огурца, виновному отрубили голову, а остальным «милостиво» дозволили попытаться выжить…
Что же касается казни на колу, то редкий день обходился без этого зрелища. И что могло происходить в душе не по возрасту угрюмого 12-летнего Влада Цепеша, видевшего все это изо дня в день? Какие чувства переполняли его, когда он видел предсмертные муки людей — жалость, гнев, ужас, возмущение? Может быть, В отроческих годах его, омытых реками чужой крови, и следует искать ключ к разгадке всей последующей жизни господаря Валахии?
29 
