Последние отзывы

  12  

— Спасибо, Лизонька. Да ты сиди, сиди, я уж сама как-нибудь…

А Наталья тоже вроде ничего баба оказалась. Смешная, правда, да суетливая чересчур, а так все в порядке.

— Ну, как водится, давайте по третьей. Чтоб в дому все водилось, а у хозяйки на это средств не переводилось! За тебя, Лизавета!

— Спасибо! — расчувствовавшись, ответила я и, чокнувшись с гостями, выпила второй бокал вина.

Наталья по-свойски подложила добавки себе и мужу, а я, с трудом сдерживая смех, наблюдала за тем, как ее двоящийся силуэт сновал туда-сюда по кухне. Ой-ой, что-то у меня перед глазами все плывет. Пора бы извиниться перед гостями и прыгнуть в кроватку, пока какого конфуза не случилось. Давно так не надиралась. Надо же какая коварная штука — это южное вино! В теле легкость необыкновенная, а ноги не ходят, и в голове черт те что творится.

— Вы тут дальше сами без меня, ладно? А то, кажется, я с вашего вина ужасно пьяная стала, на ногах не держусь. Пойду, посплю пару часиков.

— Конечно, конечно, Лизонька! Какие разговоры! Тебя проводить?

— Нет, спасибо, я сама, — из последних сил отозвалась я и кое-как, буквально по стеночке поползла в сторону спальни. Гордость — великая штука. Особенно, если вовремя про нее вспомнить.

В следующий раз, когда я снова соберусь пить южное вино, просто толкните меня в бок, хорошо? Я пойму, зачем вы это сделали.

* * *

Наталья и Семен дождались, пока Елизавета дойдет до спальни, выждали для верности еще пять минут, после чего Наталья на цыпочках отправилась на разведку. Семен остался в кухне.

— Ну что? — спросил он жену, когда через минуту она вернулась обратно.

— Дрыхнет без задних ног. Прямо поверх покрывала разлеглась, даже тапочки не сняла.

— Что и следовало ожидать, — самодовольно отозвался Семен.

— Слушай, а ты с дозой не переборщил? Она того, не отравится? Что мы с ней тогда делать будем?

— Обижаешь. Я — профессионал. Проспит до вечера сном праведника, и все. И вообще, несмотря на худосочную внешность, девка она крепкая. Ей это — как слону дробина. Думаю в следующий раз дозу лучше увеличить. Так, на всякий случай.

— А что будем делать вечером?

— Снова угостим сладеньким. Тем более что ей вино понравилось. Не зря у Игнатьича покупали. А ты все жмотилась: давай наше, давай наше возьмем! Стала бы она твою кислятину глотать!

— Да, знал бы Игнатьич, кому это вино предназначается, — Наталья, начисто проигнорировав выпад в свою сторону, дробно закудахтала, словно пытаясь задавить в себе смех, отчего звук получился еще более противным и неестественным.

— Рано радуешься, — оборвал ее муж. — Не забыла, что нам надо телефонами заняться? Городской, так и быть, сам отключу, а ты пока ее мобильный найди. А то вдруг жениху надумает звонить или папе с мамой. Еще про нас проболтается, а нам огласки не надо.

— Да успеем еще, — отмахнулась от него жена. — Раз ты говоришь, что она до вечера в отключке проваляется, можем сначала обед закончить. Давно такую вкуснятину не ела, да на барских тарелках. Смотри, какая позолота! Если она каждый день на таком ест…

— Ты не поняла, — начал Семен таким голосом, что Наталья вздрогнула и поперхнулась макаронами. — Если я сказал бегом, значит, это значит именно то, что я сказал. У нас нет никаких гарантий, что она не проснется от телефонного звонка. Поэтому будь добра: иди и найди этот чертов мобильный!!!!

Наталья стремглав выскочила из кухни. Ее муж самодовольно улыбнулся и потянулся за очередным куском хлеба. Пусть побегает благоверная. Ей полезно жирок растрясти. А городской телефон он успел отключить еще тогда, когда супруга ходила проверять крепость сна девчонки. Всего-то дел — штекер из гнезда выдернуть!

* * *

Я проснулась, когда за окном начали сгущаться первые сумерки. Ничего себе! Почти целый день проспала. Все, завязываю с пьянством, оно до добра не доводит. Мамочки, какая же голова тяжелая! По затылку словно кувалдой саданули. И глаза просто категорически не желают расклеиваться. Вау, а голова-то и кружится вдобавок! Ой, меня еще и тошнит…

Тошнит?!!! Что там говорила Машка? Тошнота, головокружение, в желудке непонятки. И грудь чувствительная. Так, в наличие все, кроме этой пресловутой гиперчувствительности. Неужели я беременна? Нет, не может быть. И вообще, если я правильно помню, тошнить должно с утра, а не с вечера. Так, Лизка, успокойся. Ты просто неважно чувствуешь себя с похмелья, только и всего. Никакой беременностью здесь не пахнет. Я не беременна, я не беременна…

  12