61 
– Я думаю, это правильно. Натали чиста перед памятью Эла. Он умер. Она может снова выйти замуж. – Джилл усмехнулась. – Мне легко говорить – он же не мой отец.
– Каким он был?
– Веселым, общительным. Одним словом – душа компании. Ему бы политиком быть. – В ее голосе звучало неподдельное восхищение. – У него была прекрасная память на лица и имена. Он мог забыть про годовщину своей свадьбы, но если встречал человека, с которым случайно познакомился лет пять назад, тут же окликал его по имени и радушно протягивал руку.
– Потрясающе.
– Я сама была тому свидетельницей. Он часто навещал нас с Грегом в Вашингтоне. Мы шли в ресторан, и если он встречал знакомого, тут же направлялся к его столику поздороваться. А если это был ветеран войны, он мог говорить с ним часами. Правда, беседа проходила в форме монолога. Те, кому пришлось сидеть в окопах, не любили об этом вспоминать. Но Эл гордился тем, что воевал, хотя и не на передовой.
– Вот как? – отозвалась Оливия. Натали еще не рассказывала ей о войне, но она видела фотографии Александра в военной форме. Вид у него был бравый.
– Он служил в разведке, – сказала Джилл. – У Эла были страсть к внешней помпезности, эффектным жестам. Будь его воля, он бы возвел замок для винного завода, а не мельницу.
– А кто же решил построить мельницу?
Джилл взглянула на нее и коротко ответила:
– Натали. Она всем и руководила.
– Грег утверждает, что это был Карл.
– С Грега станется, – пробормотала Джилл.
Они коснулись запретной темы. Оливии очень хотелось расспросить Джилл, что же произошло между ними, но она благоразумно решила не задавать лишних вопросов и сменили тему:
– Натали семьдесят шесть лет. Кто займет ее место, когда она постепенно отойдет от дел?
Джилл усмехнулась:
– Вряд ли это когда-нибудь случится. В винограднике вся ее жизнь. В любом случае Грег не собирается заниматься виноградарством.
– Он звонил несколько раз, – осторожно заметила Оливия. – Предстоящая свадьбы Натали и Карла очень его расстроила.
– Это потому, что ситуация вышла из-под его контроля. Он страшно злится, когда люди делают то, что им хочется, не считаясь с его желаниями.
И снова скользкая тема. Оливия поспешила ее обойти:
– Может, виноградником займется Сюзанна? Что ты на это скажешь?
– Мне Сюзанна нравится. Грег считает, что из-за большой разницы в возрасте они не могут быть друзьями, но ко мне она всегда относилась очень хорошо. Мне кажется, она искренне рада, что я вошла в их семью.
– Наверное, она надеется, что ты станешь во главе семейного дела.
– Сомневаюсь. – Джилл внимательно посмотрела на Оливию. – Почему тебя так интересует, кто займет место Натали? Разве она нездорова?
– Да нет, она чувствует себя прекрасно. Энергии и сил ей не занимать. Просто сейчас она рассказывает мне о тридцатых годах, и я невольно вспоминаю, что ей не сорок, а семьдесят шесть.
– Грег убежден, что у нее старческий маразм. А ты как думаешь? Она в здравом уме?
– Без сомнения! – Почему же она, Оливия, так тревожится за Натали? Да потому, что Натали одинока, несмотря на то, что у нее много родных. Она делится с Оливией своими мыслями и переживаниями, потому что соскучилась по общению. Но ведь у нее есть Сюзанна и Марк, Грег и Джилл, двое внуков. – Сегодня в яхт-клубе я видела ее с друзьями и их семьями. Рядом с Натали не было родственников – такое впечатление, что прервалась связь поколений.
– Ну да, ведь Саймона не было, – сказала Джилл. – Ты уже познакомилась с Саймоном?
Оливия свернула на посыпанную гравием дорожку.
– Да.
– Как ты думаешь, у него есть планы насчет Асконсета.
– Нет, конечно. – Она готова была биться об заклад, что нет. – Мне кажется, ему просто здесь нравится. Он был бы рад прожить в Асконсете всю жизнь. Хотел бы он завладеть виноградником? – Она покачала головой. – Он хотел бы выращивать виноград – вот и все.
Само собой, поскольку перед тем как разойтись по своим комнатам, они с Джилл говорили о Саймоне, Оливия продолжала думать о нем и потом, представляя, как он сидит один в своем доме, пока все остальные празднуют День независимости в клубе. Нет, человек не должен быть один.
Накинув спортивную майку и шорты, Оливия надела кроссовки и, сделав разминку во дворе, побежала в сторону заката, свернув с главной дорога влево. С океана подул легкий вечерний бриз, обвевая прохладой ее разгоряченное бегом тело.
61 
