37 
— Зачем вы приехали? — произнес он, не оборачиваясь.
Бет колебалась, глядя на жесткую линию его подбородка. Действительно, зачем? На что надеялась? Неужели она действительно может что-то изменить в лучшую сторону?
— Наверно, мой поступок покажется вам глупым. Но я чаще прислушиваюсь к своему сердцу, чем к разуму.
Патрик развернул кресло, чтобы видеть ее лицо. Некоторое время он изучал ее, и Бет отметила, что он выглядит значительно старше своих двадцати пяти лет.
— Чего вы хотите? Полагаю, это что-то важное, раз вы приехали издалека.
— Важное, — согласилась Бет. Очень важное.
— Карсен знает, что вы здесь? Это он прислал вас?
— Нет, но я здесь из-за него.
Патрик нахмурился еще сильнее.
— Я сказал вам, что он за человек. Если вы приехали сюда просить защитить ваши интересы и заставить его жениться, то вы ошиблись адресом.
Бет от удивления открыла рот.
— Я сама могу постоять за себя. Я приехала сюда и из-за вас тоже.
— Оставьте меня в покое.
— Не могу. Как вы сами заметили, я проделала долгий путь.
Патрик сложил руки на груди. Бет не понимала, защищается он или злится.
— Я прекрасно понимаю, что лезу не в свое дело, но через несколько недель меня здесь уже не будет. Я знаю, что врачи надеются на ваше полное выздоровление. И приехала сюда не из-за несчастного случая, произошедшего с вами. Это — ваше дело.
Патрик приподнял бровь.
— И все же вы здесь. Что привело вас?
— Карсен. Он винит себя в том, что случилось с вами.
— Я знаю, — после небольшой паузы произнес Патрик.
— А вы позволяете ему думать так. Почему?
— Он заставил меня поехать с ним в тот роковой день. Заразил своими дурацкими идеями.
Бет чувствовала, что ситуация становится неуправляемой. Какую цену заплатит Карсен за ее глупость?
— Он насильно вел вас по перевалу?
Патрик подъехал в кресле поближе.
— Послушайте, я всегда был вторым номером. Мои родители хотели, чтобы не я, а Карсен возглавил семейный бизнес. Почему? Потому что он талантливее меня. У него было все — ум, сообразительность, упорство. И даже после того, как он нас бросил, я его обожал и во всем хотел быть похожим на него. В тот день… я выпил немного. Немного, но достаточно для того, чтобы, когда он снова начал дразнить меня, я заглотнул наживку. Мы никогда не ходили на горную тропу навеселе, но, как только я сказал ему, что пойду…
— Вы поняли, что отступать поздно, — закончила Бет. — Я вас понимаю.
— Тропа была не очень опасной, но я сердился на самого себя, что пошел у брата на поводу. Мне не нравилось, что я позволил ему шутить над собой, во мне взыграла гордость. Я был не столь осторожен, как следовало, и ничего не помню. Очнулся я в госпитале.
— И вы обвинили его… Что ж, так, наверное, проще. Я полагаю, это означает, что вы наконец победили. У вас есть то, чего нет у него.
— И что же это такое? — вздохнув, спросил Патрик.
— Желание отомстить.
— Пожалуй, вы правы.
— Я зря трачу время, надеясь, что вы могли бы его простить. Карсен говорил мне, что раньше вы были веселым, часто шутили. Он восхищался вашей энергичностью, работоспособностью, талантом. Но он никогда не простит себя, даже если вы встанете на ноги.
А когда Карсен узнает, что она приезжала к его брату, он наверняка рассердится. Зря она пошла на поводу у своих чувств.
— Разве вы не хотите попросить меня не говорить ему, что вы были здесь? — Патрик словно прочел ее мысли.
Бет оглянулась через плечо.
— Я думаю, вы сделаете так, как захотите. Вы сильнее, чем думаете о себе, Патрик.
На следующее утро Карсена разбудила настойчивая трель дверного звонка. Наспех натянув первые попавшиеся джинсы и футболку, он бросился открывать. На пороге стояла Бет. На ней была бирюзовая майка и белые шорты, которые открывали соблазнительные ножки. Волосы легкомысленным облаком окружали ее лицо.
Его первой мыслью было втащить ее в дом, закрыть дверь и целовать до умопомрачения. Потом он внимательно посмотрел на ее лицо. Она была бледной, под глазами — темные круги.
— У тебя все в порядке?
— Да. Или нет. Я должна сказать тебе, что ездила к Патрику вчера вечером.
Карсен замер.
— Понятно. — Но он, конечно, ничего не понял.
— Не стану вдаваться в подробности, нет времени. Я хотела убедить его поговорить с тобой. Ничего не получилось, прости. Но есть кое-что еще.
37 
