— Что за галиматья! Она же только-только Романа выгнала, должна вволю пострадать от его предательства, и тут сразу покушение?
— Определенная логика в таком варианте присутствует. Родион может представить покушение, как дело рук Романа. Ирина его выгнала, парень обиделся и отомстил. Удобная версия для следствия.
— Но ведь это чушь! Она же его все равно любит, несмотря ни на что!
— А Родиону на это начхать! Ему лишь бы себя отмазать. Более того: когда он узнает, что покушение удалось лишь частично, он припрется с соболезнованиями в больницу к Ирине. И зритель, зная о том, кто именно убийца, будет искренно переживать за Ирину. Опять же: то, что Ирина потеряла ребенка, Родиону на руку — одним претендентом на наследство меньше. А с Ириной он и позже может разобраться. И пускай Роман походит под подозрением, пока мы ему алиби не состряпаем. Все равно милиционеры у нас по факту заявлены.
— А потом мы и Романа грохнем. Тоже задолбал. И Милке страдать будет не по кому.
— Что это Лизавета у нас сегодня такая кровожадная? Тебе волю дай — ты все персонажи на тот свет отправишь.
— А что, проблема? Новых наберем!
— Ладно, все равно, как я понимаю, других вариантов у нас нет. Будем писать про покушение.
— Да, это еще не все. Начальство попросило, чтобы секретарша Родиона с прекрасным именем Анжела была не бессердечной сучкой, готовой лечь под кого угодно, как мы ее расписали, а девушкой, чью волю подавил ее преступный босс. Следовательно, сцена соблазнения ею Романа должна выглядеть совершенно иначе. Она мучается, думая — подсыпать ему в бокал снотворное или нет, и в итоге это происходит почти что случайно. Роман ее зовет, у нее дрожит рука, и снотворное летит в бокал. Вот так.
— Опять мы эту серию уродуем! Блин, ну сколько можно, уже четвертый раз все заново перекраиваем!
— Как говорят голливудские мастера, сценарии не пишут, а переписывают. Так что идите и творите. БЕГОМ!!! Через полчаса эта серия должна лежать на моем столе.
После столь краткой, но результативной планерки, мне почему-то ужасно захотелось есть. Борясь с собственным аппетитом, нежеланием работать и желанием свалить из офиса, я выбрала для себя компромиссный вариант: дописываю серию вчерне, и сразу же иду в столовую. Но не тут-то было: доступ в общую сеть на моем компе оказался заблокированным. Я честно полезла под стол, подергала все штекеры и кабели, имеющие отношение к телефонным и модемным розеткам, но — безрезультатно. Мой компьютер оказался отрезанным от остальных своих собратьев по маразму.
— Тамара Сергеевна, у меня проблемы с сетью!
— Меньше надо на столе вытанцовывать! — сразу же съязвила Летка. Интересно, ну почему с каждым днем эта девица нравится мне все меньше и меньше?
— Надо найти Лешу, пусть все наладит.
— Так Леша в отпуске!
— Ничего, приедет на полдня, ничего ему не станется. Передай секретарю, чтоб связалась с ним и вызвала на завтра.
— Уже иду.
М-да, бедный Леша. Только неделю назад он радовался, что наконец-то настал долгожданный отпуск, и на тебе — на работу, на работу! Если бедолага не успел слинять куда-нибудь на юг или в глухую деревеньку на рыбалку, где мобильный не берет, то придется ему завтра ползти к нам в офис. Но я, честное слово, ни в чем не виновата. И если Летка еще раз попытается раскрыть свой зубастый ротик, то горько об этом пожалеет. Нечего издеваться над похмельной Лизой! Я вам не пуфик для битья!
* * *
Кое-как дотерпев до конца рабочего дня, я решила посмотреть, как продвигается Толин ремонт. Сразу же вспомнились дедовы слова про его визит на дачу и про барометр. Интересно, барометр-то тут при чем? Насколько я помню, он всегда висел в большой комнате, придавая ей вид кабинета какого-нибудь отставного адмирала. А если предположить, что так называемое кровавое наследство Евдокимыча хранится внутри этого барометра? Чушь, не прокатит. Во-первых, наш барометр, несмотря на свой более чем преклонный возраст, еще очень даже в рабочем состоянии, а раз так — под его корпусом может находиться исключительно его механическая начинка и ничего более. И опять же: насколько реален этот непонятный Евдокимыч? Вдруг он все-таки плод дедовского воображения на почве очередного отечественного детектива? И как это выяснить? И с какой стати Толя поперся к деду на дачу?
Толя если и не ожидал меня увидеть, то вида не подал. Мило улыбнулся и прохромал в сторону кухни. Я отправилась вслед за ним. Интересно: что все-таки у него с ногой? По-моему, он хромает еще сильнее, чем в прошлый раз, хотя по логике вещей должен хромать меньше — время-то прошло, пора и вылечиться. Ох, опасная это вещь, ремонт.