Последние отзывы

  4  

Кэмерон редко целовал женщин в губы. Поцелуи рождают ожидания, надежды на роман, а Кэмерону не нужны романы с его дамами.

Но ему захотелось познать на вкус эту молодую женщину, которая притворялась такой невинной. В памяти всплыло имя — миссис… Дуглас? Кэмерон смутно вспомнил ее мужа, который стоял внизу с ней рядом, он явно был слишком стар для нее. Скорее всего, она вышла замуж по расчету. Наверное, этот мужчина уже много лет не прикасался к ней.

Кэмерон прикоснется к ней, познает на вкус и на ощупь, а потом, удовлетворенную и счастливую, отправит назад, к никчемному мужу. По крайней мере, хоть одна ночь на этой проклятой загородной вечеринке не будет такой нудной и скучной.

Он запрокинул ее голову и нежно коснулся губами ее губ. Миссис Дуглас удивленно вздрогнула, но не отшатнулась. Кэмерон заставил ее раскрыть губы и проник в ее рот.

Огонь страсти прокатился по его телу, когда он ощутил неуверенный, но очень любопытный язычок миссис Дуглас у себя во рту.

Его дама оказалась неопытной, как будто не целовалась так очень давно, но Кэмерон мог с уверенностью сказать, что когда-то она это проделывала. Он обхватил руками ее голову и позволил ей исследовать глубины собственного рта.

Потом он прервал поцелуй, провел языком по ее губам, наконец, стал целовать шею, одновременно расстегивая крючки платья у нее спине. Шелк легко распахнулся, руки Кэмерона потянули ткань вниз, он наклонился и поцеловал ее грудь. От тихого вздоха удовольствия, сорвавшегося с губ миссис Дуглас, у него мгновенно восстала плоть, в мозгу застучала мысль — надо поторопиться. Но Кэмерону не хотелось спешить. Он хотел любить ее медленно, наслаждаясь каждым мгновением.

Он опустил лиф платья до талии, и его опытная рука с легкостью скользнула к кружевам корсета.

Эйнсли показалось: сейчас она вспыхнет и сгорит. Это было полной неожиданностью. Она рассчитывала быть уже далеко от этой комнаты, когда в нее вернется лорд Кэмерон. Но теперь лорд Кэмерон пробудил в ней чувства, которые, ей казалось, она больше никогда не испытает.

Ожерелье, которое она взяла с туалетного столика Кэмерона, было надежно спрятано в кармане нижней юбки. Она хотела запихнуть его в лиф платья, но изумруды были крупные, и она испугалась, что они будут проступать сквозь ткань. Хорошо, что она передумала, иначе блуждающие пальцы Кэмерона уже давно отыскали бы его.

Ожерелье принадлежало миссис Дженнингс, вдовствующей подруге брата Эйнсли. Миссис Дженнингс слезно пожаловалась Эйнсли, что забыла ожерелье в спальне Кэмерона и теперь этот негодяй не отдает его. Она заявила, что он шантажирует ее. Миссис Дженнингс боялась, что это станет достоянием общества и разразится скандал. Эйнсли, разгневанная поведением Кэмерона, предложила ей свою помощь.

Теперь Эйнсли понимала, почему миссис Дженнингс пала жертвой лорда Кэмерона. Рядом с высокой фигурой Кэмерона она казалась себе совсем маленькой, а в его огромных руках ее собственные руки просто терялись. Но, как ни странно, ей было хорошо и уютно в его объятиях, как будто она была создана именно для этого человека.

Опасные, очень опасные мысли.

Кэмерон покрывал поцелуями ее шею. Эйнсли коснулась его волос, восторгаясь их грубым шелком. Его дыхание обжигало, губы плавили кожу, и Эйнсли запылала.

Шнуровка корсета ослабла, руки Кэмерона скользнули под сорочку и вниз по спине.

Но внезапно Эйнсли осознала реальность происходящего. Пользующийся дурной славой Кэмерон Маккензи умелыми, соблазнительными руками расстегивал на ней одежду, готовясь уложить ее в постель. Но Эйнсли Дуглас — не куртизанка и не сумасбродная дама, которая делает то, что ей заблагорассудится. Она — спасибо брату — замужем за приличным человеком, и почтенный муж ждет ее в их комнате.

Джон, скорее всего, сидит, вытянув к огню ноги в шлепанцах, и уже наверняка задремал над своими газетами. Сонно поникшая взъерошенная седая голова, криво сидящие на носу очки… Джон Дуглас такой добрый, такой терпеливый, он прекрасно знает, что у его молодой жены есть занятия поинтереснее, чем сидеть с ним рядом. У Эйнсли оборвалось сердце.

— Я не могу, — медленно произнесла она. — Не могу, милорд. Мне очень жаль, простите.

Кэмерон замер, его губы так и застыли у нее на шее, а рука осталась лежать на уже оголенной спине.

— Мой муж хороший человек, — прошептала Эйнсли. — Очень хороший человек. Он этого не заслуживает.

  4